Сегодня прокуратура Казани распространила заявление о том, что приватизация муниципального имущества столицы Татарстана "не приносит экономического эффекта бюджету города". Такой вывод был сделан на основании результатов экспертизы решения Казгордумы "О прогнозном плане приватизации муниципальной собственности г. Казани на 2011 год и перспективу до 2013 года", принятого 6 декабря прошлого года.

Экспертиза установила, что "отдельные положения данного решения Казгордумы содержат коррупциогенные факторы". Большинство приватизированных муниципальных зданий за последние четыре года были внесены в качестве вклада в уставный капитал 20 созданных в городе ОАО с долей муниципального образования. Они получили в распоряжение 709 объектов недвижимости общей стоимостью 8,12 млрд рублей.

За эти четыре года только ОАО "Казанская теплосетевая компания" выплатила городскому бюджету более или менее достойные дивиденды - 26,9 млн рублей. Еще четыре собственника вернули городу условные суммы от 65 тысяч до 1,8 млн. Остальные 15 владельцев городских зданий не вложили в казну ни рубля, хотя некоторые из них получили в собственность весьма дорогостоящее имущество. Например, стоимость внесенных в уставный капитал ОАО "Квартал Б" объектов составила 482 млн рублей.

Сумма дивидендов, выплаченных городу акционерными обществами с 2006 по 2009 годы, составила всего 30,9 млн рублей или 0,38% от общей стоимости внесенного в их капиталы имущества.

При этом торги, как способ приватизации муниципального имущества, применяются исполкомом Казани по своему усмотрению лишь для отдельных объектов, отметили в прокуратуре. Помощник прокурора Ратмир Шайдуллин пояснил ИА REGNUM, что выявленные проверкой "коррупциогенные факторы" могут означать всевозможные финансовые нарушения, например, примитивный "откат" в сторону чиновников мэрии.

Прокуратура города направила в Казанскую гордуму требование внести необходимые изменения в "Прогнозный план приватизации муниципальной собственности г. Казани" и наладить отчетность о приватизации имущества с тем, чтобы "коррупциогенные факторы" не превратились в коррупционные факты.