Москва, 24 сентября, 2011, 01:36 — ИА Регнум. Архангельский историк Дмитрий Семушин прокомментировал для ИА REGNUM активизацию в связи с "борьбой за Арктику" проблемы поморов как "коренного малочисленного народа Севера", нашедшей своё отражение, в частности, в ряде культурных проектов Норвегии на территории Архангельской области и создании специализированной структуры в рамках Северного (Арктического) федерального университета:

"Будучи специалистом по исторической географии Русского Севера, я мог бы прокомментировать возникшую в Архангельске тему поморов. Впервые "поморцы" (заметьте, не "поморы") упоминаются в русских исторических источниках в ХVI в. Под "поморцами" подразумевалось тогда население живущее в волостях по так называемому Поморскому берегу (помимо Поморского, есть еще Летний, Зимний и Терский берега Белого моря). Этнической окраски этот термин не имел. Это могли быть русские, карелы и т. д. Название "поморы", таким образом, происходит от конкретной географической местности, весьма далекой от Архангельска. С середины XVI в. "поморцы" начинают работать исключительно на мурманских промыслах в Коле, куда большая часть их прибывала пешим, а не морским (!) путем. Итак, в местной беломорской традиции "поморами" и в XIX в. именовали тех, кто жил на Поморском берегу Белого моря и добывал себе пропитание работой на Мурманских промыслах.

Никаких "поморов" в районе современного Архангельска, по нижнему течению Северной Двины, в Двинской дельте в ХVI-XVII вв. не жило. Об этом неопровержимо свидетельствует сохранившийся полностью древний налоговый кадастр - Писцовая книга Двинского уезда 1622 г. Этот замечательный исторический источник подготовлен нами к публикации и сейчас находится уже у издателя. На всем протяжении Летнего и Зимнего берегов Белого моря тогда было всего два поселения, специализировавшихся на морском лове рыбы - это Яренга и слободка Золотица Зимняя. При этом последнее поселение было основано и принадлежало Антониево-Сийскому монастырю. Его жители, 22 человека, ловили рыбу на монастырский обиход. В Яренге же жило 5 человек. Во всех остальных поселениях на побережье Белого моря в районе Архангельска население жило с солеварения, но не морского промысла. Деревни, жители которых занимались исключительно морским промыслом, здесь, на Летнем и Зимнем берегах Белого моря, возникли только в конце ХVII в. Их появление связано с развитием рыбных промыслов на восточном Мурмане.

Итак, "поморами" в старину и до начала ХХ в. считало себя население исключительно Поморского берега Белого моря и лишь отдельных (далеко не всех) поселений Летнего и Зимнего берегов. Что касается мореходных отличий русских поморов, о которых так много сейчас говорят в самых возвышенных тонах, то весьма характерный и красноречивый факт - до начала ХVIII века они не умели ходить по морю на парусах против ветра.

С нашей точки зрения, поморы - это не "этническая", а связанная конкретным занятием этнографическая группа, которая стала исчезать на Русском Севере уже во второй половине XIX в. из-за изменения промысловой структуры хозяйства под влиянием распространившего в крае лесопиления. Разрушение культуры поморов довершил XX век, добивший вообще традицию на Русском Севере.

Что касается нынешнего "главного архангельского помора" Ивана Мосеева, то, насколько мне известно, род его происходит из Андреянова стана (современное село Вознесенское), что в Двинской дельте. Население его никогда "поморами" себя не считало. Это "двиняне" - крестьяне, хлебопашцы, мужики, лишь дополнительно к хозяйству промышлявшие рыбными промыслами, да и то главным образом на реке Двине, в Двинской дельте и около. Об этом свидетельствует существование Мосеева острова в Березовом устье Двины. Современные полевые наблюдения, проведенные группой самого авторитетного исследователя поморской этнографической культуры Т.А.Бернштам, показали, что жители деревень устья Северной Двины не называли себя поморами и отвечали: "Никогда и разговору нет". Но, если Иван Мосеев, возможно, является простым самозванцем, записавшим самого себя в "поморы", то полной научной безответственностью или глупостью является именование "помором" Михаила Васильевича Ломоносова, происходившего, как известно, из семьи крестьян Куростровской волости под Холмогорами, которые только по случаю и редко занимались дальними для них морскими промыслами. Подобный вывод я делаю не только как знающий материал ученый-историк, но и как представитель старинного, известного с начала XVII века, северного крестьянского рода".