Европейская Комиссия приняла 27 февраля решение о придании Сербии статуса кандидата в члены ЕС. О том, какие это может иметь последствия для неспокойного балканского региона, рассказал председатель оппозиционной Сербской прогрессивной партии Томислав Николич.

ИА REGNUM: Господин Томислав, 1 марта ожидается официальное наделение Сербии статусом кандидата в члены Европейского Союза. Как вы оцениваете путь евроинтеграции Сербии? Ваша партия выступает за членство Сербии в Евросоюзе?

Однозначного отношения к перспективе вступления Сербии в ЕС нет ни у наших политиков, ни у простых людей. Отношение к этому у разных групп диаметрально противоположное: от восторженного ожидания до решительного неприятия. Для большинства сербов очевидно, что интеграция Сербии в Евросоюз, по большому счету, необходима, но количество еврооптимистов в Сербии снизилось с 65% в 2008-м до 43% в 2012-м. Главным остается вопрос: какую цену должна заплатить Сербия за перспективу членства в ЕС? Большинство сербов не хотят вступать в Евросоюз ценой потери Косова. Об этом свидетельствуют данные опросов. Не последнюю роль сыграл недавний референдум на севере Косово, согласно итогам которого 99% местных жителей не признают албанские власти и требуют, чтобы Сербия их не бросала.

Моя личная позиция и позиция Сербской прогрессивной партии по этому вопросу была и остается неизменной. Помимо контактов с Евросоюзом нам необходимо интенсифицировать отношения с Российской Федерацией. Я уверен, что Владимир Путин станет президентом России, и мы надеемся на него. Если для нашего вхождения в Евросоюз нам нужно будет отказаться от Косово и войти в НАТО, то нужно срочно прекращать всякие переговоры по поводу вхождения в ЕС. В этом случае мы не согласны. Эту позицию разделяют по меньшей мере 35-37% населения Сербии, которые нас поддерживают. Мы не знаем, какие обещания были даны сербской властью в обмен на получение Сербией статуса кандидата в члены ЕС. Поэтому я не склонен к тому, чтобы испытывать радость по данному поводу.

Статус кандидата в члены ЕС может стать для Сербии той самой морковкой, при помощи которой нас будут водить за нос. Сам по себе он мало что значит. Вспомним пример Турции, которая подала заявку на членство в Евросоюзе еще в 1987 году и до настоящего времени пребывает в статусе кандидата. Мы не согласны с тем, чтобы перспектива вступления в ЕС являлась инструментом шантажа и манипулирования Сербией.

ИА REGNUM: Чем для Сербии является Европейский Союз - инструментом для новых возможностей работы или манной небесной?

Я смотрю на Европейский Союз с разных точек зрения, с разных углов. Например, обустройство государства - средства информации, судебная система, безопасность. Я бы хотел, чтобы у нас эти государственные институты были обустроены так, как в странах Евросоюза. И я бы хотел, чтобы была такая безопасность, чтобы граждане Сербии ощущали себя как в Германии. И если помощь будет направлена в этом направлении, мы готовы эту помощь принять. Я бы хотел сделать так, чтобы у нас образовалось много сотен фабрик, которые бы работали в сотрудничестве с Россией и для России. Но это, с другой стороны, невозможно без крупных инвестиций, без проектов Евросоюза. Мы прекрасно знаем, что Европейский Союз является очень стабильным партнером России. И Россия поставляет многие миллионы продукции в страны Евросоюза, и эти миллионы Евросоюз делит на страны-члены Евросоюза, а каждая страна уже распределяет своим производителям. И у всех есть четкое свое ограничение. А у Сербии нет никаких ограничений в торговле с Россией, у нас практически таможни нет с Российской Федерацией. Все товары можно ввозить без пошлин, за исключением автомобильной промышленности. Сербия де-факто входит в Таможенный Союз с Россией.

ИА REGNUM: Почему, на ваш взгляд, Европа с такой предвзятостью и предубеждением относится к Сербии?

Еще когда распадалась Югославия, страны Евросоюза всегда выступали против Сербии. Эти же государства сразу же, в первую очередь, признали независимость Косово. История показывает, что большие серьезные государства своих ошибок не признают, и они будут до конца упираться и давить на то, чтобы проводить в жизнь эти решения, даже если они ошибочны. Они не ненавидят сербов, просто они упорно реализуют свои ошибки, которые очень дорого стоят Сербии и сербскому народу. Поэтому мы все время ощущаем себя гражданами второго сорта. И когда в 2001 году Европа попробовала хотя бы экономически свои ошибки исправить, то у власти в нашей стране, к сожалению, были не те люди, и все европейские инвестиции фактически начали вертеться в криминальном кругу. За 10-12 лет с Запада пришло больше 70 миллиардов евро - это прямые инвестиции для приватизации. Значит, фактически каждый год мы имели еще по одному бюджету. Но этих денег нет, новой промышленности нет, новых заводов нет - ничего нет, и денег нет. Мы должны разобраться с нашей газовой мафией.

До того Слободан Милошевич был представлен как символ всего мирового зла - он не хотел сотрудничать с Европейским Союзом на тех условиях, которые предлагал Евросоюз. К сожалению, он не получил поддержку других стран в мире, для того чтобы эту политику проводить. Когда распадалась Югославия, с национальной точки зрения он действовал правильно - выдвигал идею, что границами Сербии будут границы тех районов, где сербы проживают - в тех границах, которые остались после распада Югославии. И он согласился, что эти границы могут быть границами бывших республик. Но во время войны или после войны тяжело об этом говорить.

Как вы можете сделать из Хорватии страну, где живут сербы и хорваты после того, как они так страшно воевали друг с другом. Гениальный сербский физик Никола Тесла еще накануне Второй Мировой войны говорил, что "ненависти между хорватами и сербами, если ее перевести в киловатты электроэнергии, хватит для того, чтобы осветить пол-Европы". Поэтому сербам пришлось уйти. Как вы сделаете единой Боснию и Герцеговину, где было убито столько сербов и мусульман?..

ИА REGNUM: В таком случае возможна ли, на ваш взгляд, в принципе, интеграция сербов и албанцев, православных и мусульман на Балканах?

Сербия является не простым примером того, что народы все-таки могут жить вместе. Если смотреть всю страну с севера на юг, вы все увидите: и католиков, и протестантов, и православных, и ислам. Все имеют свои права, свои обязанности. Но стоит сказать, что отношения между этносами зависят от отношений между государствами, например, ситуация с венгерским национальным меньшинством напрямую зависит от отношений Сербии с Венгрией. То же самое и с Хорватией. А что касается отношений с исламом - это очень сложный вопрос. У нас два района, где живут мусульмане. Две организации, одна из которых сотрудничает с государством и называется Исламское объединение Сербии, и вторая, которая не сотрудничает - Исламское объединение в Сербии. То есть, фактический центр второй организации находится в другом месте, а здесь только филиал.

Конечно, в межконфессиональных отношениях очень много зависит от пастырей. В исламе церковные деятели часто являются политическими вождями. И чем более экстремистски они выражаются, тем больше они призывают к агрессии. У нас есть территория Санджака и Рашской области, где в основном живут мусульмане - это очень бедный район. Когда Сербия возрождалась и развивалась, столица Санджака Нови Пазар тоже развивался. Но сейчас уничтожена вся промышленность, вся экономика Сербии, естественно, она уничтожена и там. Проблема заключается в том, что у мусульман значительно больше рождаемость. Значит государству нужно обеспечить достойный уровень жизни для большего количества людей в этом дотационном регионе. Сделать это трудно. Отсюда возникает возможность местным лидерам заниматься тем, что легче всего - выступать против государства.

Глашатаем нестабильности там выступает местный муфтий Закруич. Сейчас он уже практически в открытую призывает к сепаратизму и выхода из состава Сербии. После того, как власти не дали официальное разрешение на открытие исламского университета, отказали в аккредитации, он устроил там беспорядки. Он контролирует ваххабитов, на что государство закрывает глаза.

ИА REGNUM: Может ли этот регион стать новой горячей точкой на Балканах?

Я ожидаю, если так все будет продолжаться, Санджак станет новым источником нестабильности в Сербии. И с другой стороны от Косово, на юге Сербии есть Прешевская долина - Прешево, Буяновац, где албанцы живут, которые могут, если что, перекрыть важнейшую европейскую магистраль, связывающую Центральную Европу с Грецией. Они уже это делали - перекрывали дорогу в Салоники, железнодорожные пути.

В том-то и несправедливость - когда такие же точно требования предъявляют сербы, Евросоюз это не принимает, отбрасывает. Республика Сербская не может получить независимость, не может проводить референдум, Северное Косово не может получить ни независимость, ни референдум. А Косово само появилось в результате референдума, и я думаю, что Запад поддержал бы эти два болезненных горячих региона. Фактически Санджак может получить одобрение ЕС на проведение таких референдумов. Этот район был бы уже полностью мусульманским, и там шла речь о присоединении к Боснии и Герцеговине. И это бы, конечно, окончательно подорвало стабильность на Балканах. Поэтому перед нами стоят огромные политические, экономические, социальные задачи, исполнение которых будет очень тяжелым.

Беседовал Олег Бондаренко.