Три неправых пути к политической победе

Существует три пути расправы с политическими соперниками. Первый путь - это путь прямых столкновений политических интересов с опорой на грубую силу. Это путь революций, свержений, переворотов. На постсоветском пространстве мы это наблюдали не раз: это имело место в странах Закавказья, прежде всего в Грузии, во времена Гамсахурдиа. Это в более мягкой форме, но все-таки в виде захвата, проявилось в Тбилиси и при свержении Шеварднадзе. Это имело место и в России, когда танки били прямой наводкой по зданию российского парламента. На этом уровне нет и речи о демократическом выборе власти.

Второй путь - это путь незаконных репрессий, тайных убийств, преследования инакомыслящих. Путь, исключающий, в принципе, до поры до времени революции, поскольку политическому противнику не позволяют вырасти до солидных размеров, когда может идти речь о серьезном открытом столкновении на уровне грубой силы. Это путь подавления свобод. Нетрудно заметить, что его генеалогия прямо уходит в недавнюю советскую эпоху, в историю тоталитарных режимов. Прежде всего, наш взгляд здесь падает на постсоветский регион Средней Азии, а также и на Белоруссию. В какой-то мере речь может идти и об Украине. Здесь выборы имеют место, но чаще всего речь идет о бутафорском "народном волеизъявлении" или же, в лучшем случае, о выборах с серьезными нарушениями, инспирированными властвующей стороной.

Третий путь - это путь избирательного использования действующего законодательства господствующими политическими группировками с целью разгрома политического противника. В крайнем случае, если для этого действующего законодательства не хватает, создаются в срочном порядке новые законы, по которым можно было бы уничтожить грозного соперника "законным" путем.

В отличие от двух первых, это очень изящный, хитрый и маскирующий себя путь. Выдающий себя за демократию, но таковой по существу не являющийся. В определенном смысле его можно считать постсоветским изобретением. Это путь компромата и поиска компромата, и создания компромата, если его нет. С последующим низвержением политического противника в преисподнюю посредством "законного" судового процесса. Слово "законный" мы здесь берем в кавычки не потому, что речь идет о нарушениях в судовом разбирательстве. Как раз наоборот - здесь судовой процесс претендует быть чрезвычайно скрупулезным и соответствующим букве законодательства. Атакующая политическая сторона, зная наперед приговор, не перестает акцентировать важность каждой процедурной детали, показательно борется за сохранения каждого малейшего этапа в судовом разбирательстве, всячески подчеркивает "объективность" и независимость суда.

Слово "законный" мы берем в кавычки потому, что законы, по которым противник оказывается виноват, применяются не ко всем подряд, а только к противнику. Проводится очевидная политика двойных стандартов, когда правоохранительные органы служат фактически одной из сторон, раздувая малейшее правонарушение, найденное у политического противника. В то же время они удивительно снисходительны к прегрешениям представителей властвующей в стране политической группировки, а также к тем, кто идет в фарватере их политики.

Нетрудно заметить, что и этот путь ведет нас в недалекое прошлое, когда тоталитарные режимы пытались не просто убивать инакомыслящих, политических противников, но и "законно" судить их. Правда суды сталинского или гитлеровского режимов были уж слишком театрализованными и срежисcированными. Однако делалась та же попытка соблюсти "форму законности": выступали прокуроры и адвокаты, предоставлялось слово подсудимому, который осуждался не произвольно, а на основании закона. По форме мы имеем дело с демократией, а по существу?

Понятно, что речь идет лишь о родословной этого третьего пути. К расстрелу сегодня не приговаривают, да это и ни к чему. Важно лишь лишить политического противника власти, силы, сделать из него не реальный, а "политический" труп. Для этого вовсе не обязательно писать сценарии судового заседания и даже отдавать прямые приказания судьям. Времена не те. Достаточно иметь своих сторонников в лице судей, которые и без прямых приказаний понимают что к чему и как, к какому концу нужно вести дело. И здесь старая находка - демократическая форма сомнительного судового разбирательства - используется с доселе невиданным блеском. Ибо нередко и сами судьи не могут отдать себе отчета в том, почему они работают на пользу властвующей группировки (то есть действуют как бы с чистой совестью). Нередко на помощь здесь нужно звать психологов и психоаналитиков, которые разбираются в тайных страхах и в стадных инстинктах. Можно даже сказать, что таких судей власть, своей силой, очаровывает, парализует.

Настоящая демократия и псевдодемократия

Когда мы говорим о Литве, то не должны забывать, что Литва была той республикой, которая показала всем другим республикам путь развала СССР. Это был именно путь закона. Одновременно его можно назвать и хитростью, политической мудростью. Потому что те, кто завел на весь Союз разговоры о "законном" выходе из состава СССР, не могли относиться к советским законам на полном серьезе. Для борцов за независимость Литвы СССР был империей, захватчиком, и соответствующим было отношение к его фиктивным законам. Однако литовский менталитет, который корнями уходит в законопослушные времена великих литовских князей, позволил выбрать единственно верный путь в данной ситуации: использовать действующий закон для достижения своих политических целей.

Задуманное удалось с блеском. Литва сделала свое дело чисто, красиво, продемонстрировав всему миру свое миролюбивое и демократическое лицо. В практическом плане это означало голосование в избранном на основании действующих советских законов парламенте по поводу выхода из состава СССР. Москва, союзный центр, в то время как никогда заигрывавшие с Западом, были фактически обезоружены. Законные по советским законам литовские парламентарии голосовали по поводу совершенно законного пункта в Конституции СССР, декларировавшего возможность добровольного выхода любой из республик из состава Советского Союза.

Проследим путь, каким пошли сторонники независимости. Эта политическая группировка (другое дело, что она отражала чаяния большинства литовцев) обеспечила сначала своим сторонникам большинство в парламенте. А далее это большинство приняло закон.

Кажется, впоследствии все другие республики, вышедшие из состава СССР, последовали этим же путем. Но это было не совсем то. Действовали уже сила примера, общий ажиотаж, мода, тенденция. Парламенты других республик нередко голосовали под влиянием эмоций, вызванным "парадом провозглашения независимостей". Литовцы же были первыми, без влияния извне, им нужно было собрать действительно мощную группировку в парламенте, чтобы пойти первыми на такой шаг.

Прошли годы, но это свойство литовского менталитета - использовать закон для своих целей - осталось в силе. В какой-то мере, кстати, оно не раз проявляло себя в отношениях с Россией, когда Литва апеллировала к международным законам и конвенциям. Это имело место и во время переговоров по калининградскому транзиту, и в отношении нефтяной платформы Д-6. Можно вспомнить и историю с компенсацией ущерба от советской оккупации. Россия всегда призывалась "к порядку" путем указывание ей на некий закон.

Однако с особой силой литовская любовь к "законному" достижению своих политических целей проявилась внутри самой Литвы, когда сформировались политические группировки со своими интересами на местном политическом олимпе. Только теперь это свойство литовского менталитета стало служить более мелким, часто внутрипартийным целям.

Вспыхнувший в 2003 г. президентский скандал можно считать ярчайшей иллюстрацией вышесказанного. Невиданная еще нигде в мире история ниспровержения "законным" путем только что избранного всенародным голосованием первого лица государства, спустя полгода закончившаяся полной и окончательной победой политических противников, - войдет, наверно, в учебники по мировой истории. Формально были сохранены все демократические процедуры. Ради этого полгода политическая жизнь страны была парализована. В другой стране ненавистного и мощного политического соперника сняли бы за день, проведя на скорую руку расследование сделанных им нарушений. Только не в Литве. В одном сейме дело Паксаса разбирала поочередно одна, а затем вторая парламентская комиссия. Конституционный суд (КС) осуждает Р.Паксаса за незаконное предоставление спонсору Ю.Борисову литовского гражданства. После чего сейм обращается в КС с просьбой высказаться по поводу утвержденного сеймом пакета обвинений президенту. Второй раз КС категорически осуждает Р.Паксаса. Затем следует голосование в сейме и импичмент, судьбу которого решили всего несколько голосов депутатов (по двум пунктам обвинения 2 голоса, по третьему - 4).

Вторая серия - борьба за то, чтобы не допустить Р.Паксаса к внеочередным президентским выборам. Хотя политическая фигура Паксаса всячески умалялась, в действительности он был грозным и сильным политическим соперником. На всем протяжении скандала он, согласно всем опросам, оставался одним из двух реальных претендентов на пост президента на новых выборах. Его шансы были не менее 50 на 50. Он обладал козырной картой демократического режима - поддержкой избирателей.

И что мы имеем на сегодня: он не допущен к выборам. И не допущен, конечно же, "вполне законным путем". Сначала обладающая в сейме большинством враждебная Р.Паксасу политическая группировка в спешном порядке, всего на протяжении дня, накануне регистрации Р.Паксаса кандидатом в президенты, рассматривает и принимает поправку к закону о президентских выборах, запрещающую ему 5 лет быть президентом и претендовать на этот пост. Затем Главная избирательная комиссия, опираясь на несколько дней до этого изданный закон, не регистрирует его. Затем Р.Паксас и его сторонники опротестовывают решение комиссии в Высшем административном суде. Суд в спешном порядке заседает и обращается, в свою очередь, за разъяснением в Конституционный суд, который третий раз подряд выносит неблагоприятный Р.Паксасу приговор. Причем на этот раз приговор убийственный. В то время, как Р.Паксас и его сторонники опротестовывали запрет на участие в президентских выборах на протяжении 5 лет, КС выносит приговор о пожизненном запрете. А Высший административный суд, на основании "разъяснения" КС, конечно же, отказывает Р.Паксасу в апелляции. Оба приговора, и КС, и ВАС, - окончательные и обжалованию не подлежат.

Соблюдены, как видим, все демократические процедуры. Все сделано по закону. Но вот именно не покидает ощущение, что сделано. Сделано так, что придраться тяжело. Согласно количеству заседаний, приговоров, осуждений, Р.Паксас - политик конченый. Однако именно количество и однотипность приговоров настораживают и провоцируют вопрос о качестве.

Какие страшные преступления должен совершить президент страны, чтобы спустя полгода после его избрания всенародным голосованием (а избирался он на пять лет) начать против него войну, а спустя год его снять и исключить на всю жизнь из разряда политических соперников, сделать политическим нулем? Надо думать очень страшные. Однако если мы посмотрим на три обвинения, по которым он был отстранен от должности, то мы увидим следующее. Во-первых, Р.Паксас незаконно предоставил гражданство Ю.Борисову. Незаконно - означает без достаточных на то оснований. Однако его предшественники предоставляли литовское гражданство налево и направо, о чем не раз писали как про проблему, до начала скандала, литовские СМИ. И никому в голову не пришло за это снимать их с президентского поста. Во-вторых, во время личной встречи с Ю.Борисовым Р.Паксас якобы "дал понять" спонсору, что телефонные разговоры последнего прослушиваются спецслужбами. Имеются свидетельства, что Ю.Борисов задолго до этого разговора выражался насчет подслушивания его разговоров: стало быть, "секретная информация", утечка которой якобы произошла по вине Р.Паксаса и что является сущностью второго пункта импичмента, была Ю.Борисову известна давно. Нет никаких письменных или аудиозаписей, которые бы свидетельствовали о факте передачи Р.Паксасом этой информации. Наконец, в-третьих, Р.Паксас обвиняется в том, что он дал указание своему советнику надавить на акционеров одного провинциального предприятия с целью передачи акций предпринимателю из своего круга. Дело не ясное, запутанное, поскольку этот предприниматель был собственником этого предприятия, но затем, став государственным функционером, чтобы избежать обвинения в параллельном занятии бизнесом, передал временно акции своему партнеру. А тот его подвел - так что он хотел лишь вернуть обратно свои акции.

Вот это все обвинения. Их слишком мало и они не достаточно доказаны, чтобы посчитать их истинной причиной смещения президента. Очевидно, даже в сейме это поняли, если всего лишь несколько голосов, несмотря на лихорадочные попытки консолидации парламентских сил антипрезидентской группировкой, решили дело во время голосования по импичменту. Зато бросается в глаза то, что проигравшие Р.Паксасу последние выборы - были его активными обвинителями во время скандала, а сегодня претендуют на президентский пост. И В.Адамкус, проигравший в честном бою, теперь рассматривается как главный кандидат на внеочередных президентских выборах. Уже в отсутствии Р.Паксаса. Можно сколько угодно говорить о законе и законном процессе смещения и не допущения к выборам, но также очевидны и реваншистские тенденции, и политические интересы. Характерно, что гостившая в конце мая 2004 в Литве группа юристов из Хельсинской группы Великобритании (The British Helsinki Human Rights Group) дала похожую оценку происходящего в Литве со стороны. На сайте Хельсинской группы напечатан длинный отчет о поездке в Литву, в котором делается попытка сравнить разные известные импичменты. По мнению авторов отчета, в Литве импичмент был не чем иным, как "политическим процессом". Его после неожиданного избрания Р.Паксаса президентом начали и завершили оппоненты Р.Паксаса, которые не смогли смириться с поражением.

Наконец, что такое демократия, как не волеизъявление народа. Как себя должны чувствовать те избиратели, чьи голоса, согласно всем опросам последнего времени, как минимум выводили Р.Паксаса во второй тур? У них отобрана возможность выбирать, изъявить свою волю.

Мы здесь не ставим вопрос о том, не был ли бы Р.Паксас, останься он президентом или будь он им избран вновь 13 июня, большим злом для Литвы. Речь о том, как это делается, а не о том, с кем это проделывается. Дело не в Р.Паксасе, который, может быть, и в самом деле гибельный вариант для Литвы, а в принципе.

Характерно то, что сам Р.Паксас ничем не отличается в этом смысле от своих политических соперников. У него - те же методы, говорящие о том же литовском-постсоветском менталитете. Просто он оказался слабее, ему не дали развернуться. Только придя к власти, он и его окружение тут же стали пытаться внедрять своих людей на руководящие посты в правоохранительные органы, силовые структуры. Во время скандала на его стороне оказался руководитель Специальной службы расследования, который собирал компромат на политических противников и даже пытался его обнародовать. Какое-то время его защищал генеральный прокурор Литвы, который даже было потребовал, чтобы компрометирующие записи телефонных разговоров Р.Паксаса, сделанные спецслужбами, были уничтожены. Некоторое выжидание чувствовалось и со стороны министра обороны, в чьем ведомстве на руководящих постах странным образом работали выдвиженцы Р.Паксаса на пост директора ДГБ, а затем и советника по национальной безопасности (другое дело, что скандал не позволил осуществиться этим планам). Пытался Р.Паксас подчинить себе и полицию. А защищали его шесть известнейших адвокатов, один из которых является руководителем важнейшего объединения юристов страны. Известны и благосклонные в начале скандала, пока еще был непонятен перевес сил, высказывания в пользу Р.Паксаса со стороны председателя Верховного суда Литвы.

Если бы Р.Паксасу удались его кадровые планы, вполне возможно, "законным путем" разбирали бы не его деяния, а деяния его политических противников. История политической элиты Литвы - это история бесконечного ряда афер, описанных подробно в литовских СМИ, расследование которых или так и не начато, или не движется с места. Никто не снят, никто не сидит. Впрочем, подобное можно сказать и о каждой постсоветской республике.

Вывод. Проблема гражданского общества

Проблема постсоветской демократии состоит в том, что она вышла из пеленок тоталитарного режима и обучилась пока что форме, но не сущности. Демократии не будет до тех пор, пока законодательная, исполнительная и судебная власти не будут разделены на деле, а не на словах. Спецслужбы, суды должны заниматься своим делом и служить народу и каким-то общим ценностям, а не принимать участие в политических играх и, нередко, быть орудием в руках имеющих свой интерес политических группировок. Если мы видим сращение трех ветвей власти даже в такой стране, как Литва, то что говорить о других постсоветских странах. Чтобы не допустить имевшего все шансы победить Р.Паксаса к выборам "законным" путем - понадобилось срочно, за один день, создать этот "закон". В цивилизованном демократическом мире, при настоящей демократии, такие вещи не делаются. Законы не создаются под человека, накануне его регистрации кандидатом в президенты. Это чисто "совковое" отношение к закону, которое литовцы унаследовали от советского прошлого. "Закон как дышло" - это выражение, характерное для тоталитарной эпохи. Независимый суд, рассмотрев случай предоставления гражданства Р.Паксасом и посчитав это достаточным основанием для того, чтобы снять законно избранного президента, должен был бы тут же пересмотреть на предмет оправданности предоставления гражданства и приказы предыдущих президентов. Истина и справедливость должны быть дороже. Но почему-то этого не происходит, никому и в голову не придет тронуть других президентов. Точно так же как один олигарх в России, попытавшийся субсидировать политических противников, пойман с поличным и сидит, а других олигархов, делавших то же самое, но в политику не вмешивавшихся, никто не трогает. Так было и в СССР: все крали, нередко вынужденно, а сидели лишь неугодные. Сколько бы не проводили показательных процессов и импичментов, истинной демократии не будет, пока судебная власть не станет по-настоящему независимой от политической конъюнктуры. Но для этого должны иметь место два условия: гражданское общество, которое видит в судье, поднявшимся на борьбу за справедливость, героя - и новое поколение судей, для которых важнее всего взгляд этого общества. Тогда наступает спайка общества, судьи и закона. Тогда никакая политика не сможет проникнуть в царство Фемиды.