МИД России опубликовал сегодня "Комментарий к подготовленному латвийскими историками И.Фелдманисом и К.Кангерисом материалу "О латышском добровольческом легионе СС"", который ниже приводится полностью.

"Препровожденный с нотой Посольства Латвии в Москве от 16 марта 2004 г. материал латвийских историков "О латышском добровольческом легионе СС" вызывает ряд вопросов принципиального характера.

Авторы данного материала квалифицируют размещенную на интернет-сайте МИД России справку "Об участии латышского легиона СС в военных преступлениях в 1941-1945 гг. и попытках пересмотра в Латвии приговора Нюрнбергского трибунала" как "неприкрытое пропагандистское нападение на Латвийское государство", то есть ассоциируют историю латвийской государственности с историей латышского радикального национализма и коллаборационизма и, по существу, оспаривают приговор Нюрнбергского трибунала в том, что касается преступлений нацизма в виде созданной гитлеровской Германией машины уничтожения в лице СС и ее военных и полицейских формирований.

Не имеет смысла вступать в спор относительно общего числа людей, уничтоженных нацистами и их латышскими пособниками, тем более что латвийскими историками не приводится никаких иных данных. Возможно, авторы всерьез полагают, что, если бы число советских граждан, а также жителей стран Западной Европы, истребленных на территории Латвии в 1941-1945 гг. было несколько меньше, то это представляло бы деяния гитлеровцев и коллаборационистов - холокост и военные преступления - в ином свете.

Авторы материала оспаривают право зарубежных исследователей оценивать исторические события, происходившие на латвийской территории, утверждая, что "живущие в Латвии умеют сами оценивать свою историю". По этой логике выходит, что об истории США могут писать только американцы, об истории Великобритании - англичане и т.д. Заметим, что в Российской Федерации в последнее время вышло много исследований о коллаборационизме, в том числе и о деятельности Власова. Принципиальная разница между Латвией и Россией состоит в другом: никому в голову в Российской Федерации не приходит возвеличивать коллаборационистов или устраивать в их честь официальные мероприятия. Ничего подобного не происходит ни в одной из стран мира, за исключением Латвии и Эстонии.

В подготовленном латвийскими историками материале МИД России упрекается в намерении "показать историю Латвии и особенно латышского легиона как цепь одних лишь проявлений "национального шовинизма" и "коллаборационизма". Под защиту берется диктаторский режим К.Ульманиса, опиравшийся на военизированную праворадикальную организацию "айзсаргов". Между тем в официальном латвийском учебнике "История Латвии в XX веке. Учебное пособие для основной школы" И.Кениньша (издания 1997-1999 гг.) в разделе, где описывается осуществленный К.Ульманисом в мае 1934 г. государственный переворот (с. 132-135), подчеркивается, что латышский диктатор опирался на армию и организацию айзсаргов. Причем объявленное К.Ульманисом военное положение "предоставляло право полиции и айзсаргам задерживать любого "подозрительного" (кавычки автора учебника) человека" (с. 133). Там же отмечается, что "осенью 1933 года К.Ульманис какое-то время находился в Германии, где уже установился тоталитарный режим национал-социалистической партии А.Гитлера, и К.Ульманис в одной из своих речей похвалил воцарившиеся в этой стране порядки" (с. 133). Далее (с. 135) в том же учебнике говорится, что после переворота "началась реализация выраженного еще организацией "Перконкрустс" требования "Латвия - для латышей", ибо К.Ульманис теперь высказывал такую мысль: "В новой Латвии должны править те, кто связан с этой землей нерушимыми узами. Латышская Латвия, самими управляемая" (с.135). Непредвзятому наблюдателю причинно-следственная связь событий в истории Латвии второй половины 1930-х - начала 1940-х годов очевидна.

Оставаясь на почве научного анализа, трудно отрицать тот факт, что в годы диктатуры К.Ульманиса были урезаны права национальных меньшинств и проводилось их вытеснение из органов государственного управления, социальной и экономической сфер. Причем, как справедливо подчеркивается в процитированном выше учебном пособии, дискриминация касалась всех "инородцев": русских, евреев, немцев, поляков и т.д. По сути, отношение сторонников К.Ульманиса к национальным меньшинствам не отличалось от политики, осуществлявшейся в то время в нацистской Германии, даже если репрессии в Латвии и не приобрели тех же масштабов до лета 1941 г., когда после ухода Красной Армии у местных фашистов оказались развязаны руки.

Именно из айзсаргов, сотрудников армии и полиции, а также чиновников администрации К.Ульманиса и состояли первые добровольные формирования латышских коллаборационистов, проводившие летом-осенью 1941 г. массовое истребление еврейского населения, советских военнопленных и латышей-сторонников советской власти.

Вот что пишет об этом американский исследователь Р.Хильберг: "Основной опорой новых вспомогательных сил являлись следующие элементы: офицеры и солдаты, служившие в армии независимой Латвии, уволенные или дезертировавшие солдаты 24-го латвийского территориального стрелкового корпуса Красной Армии (также состоявшего из военнослужащих бывшей латвийской армии - примечание авторов настоящего документа), бывшие члены сил самообороны "айзсарги",... члены и сторонники "Перконкруста" и т.д. (Raul Hilberg. Tater, Opfer, Zuschauer. Die Venichtung der Juden 1933-1945. Frankfurt/Main. 1992. S. 117).

Подробно описывает роль бывших членов латышских праворади-кальных организаций в истреблении мирного населения Латвии и другой американский исследователь, сотрудник министерства юстиции США Роберт Уэйт. В его работе "Коллаборационизм и немецкая оккупационная политика в Латвии 1941-1945" (опубликована в сборнике, Die Okkupationspolitik dеs deutschen Faschismus (1938-1945), Erganzungsband I, изданном Федеральным архивом ФРГ в 1994 г.), в частности, говорится: "Когда части группы армий "Север" пересекли 26 июня 1941 года латвийскую границу, им с самого начала помогали местные коллаборационисты, которые по собственной инициативе и добровольно содействовали в проведении нацистской оккупационной политики" (с. 217). И далее: "Во время всех лет оккупации готовность к коллаборационизму в Латвии была широко распространенной и представляла для нацистского господства серьезную помощь при проведении их (т.е. - нацистов) оккупационной политики" (там же, с. 217).

Когда первая фаза истребления мирного населения в конце 1941 года была закончена, из добровольцев стали формировать полицейские батальоны для использования за пределами Латвии. И в этом случае, вопреки мнению авторов латвийского материала, речь шла не о мобилизации, а о наборе именно добровольцев. Бывший полковник латвийской армии Артурс Силгайлис, служивший в т.н. немецком "самоуправлении" Латвии, после войны, находясь в эмиграции, писал в работе "Предыстория возникновения латышского легиона во Второй мировой войне": "Образование новых батальонов не составило никаких сложностей, так как недостатка в добровольцах не было".

Латышские полицейские батальоны с конца 1941 года использовались для борьбы с партизанами и истребления мирного населения в Псковской области и Белоруссии (см. указ. соч. Силгайлиса) и для охраны лагеря смерти Саласпилс (см. указ. соч. Уэйта). Видимо, именно подобные карательные акции авторы латвийского материала пытаются оправдать как "борьбу с азиатским большевизмом".

В материале латвийских историков также утверждается, что латышские коллаборационисты не участвовали в "акции" гитлеровцев по ликвидации Варшавского гетто в 1942-1943 гг. Между тем в трехтомной "Энциклопедии холокоста" (т. 3), изданной в ФРГ, приводятся факты пособничества латышских полицейских батальонов в этом преступлении против человечности.

В принципиальном плане следует подчеркнуть моральную сторону самой постановки вопроса латвийской стороной: истребление русских и участие в боях против "большевистской" Красной Армии не является чем-то предосудительным. Вот если бы латышские коллаборационисты воевали против США или Великобритании - другое дело. Такой подход является оскорблением памяти погибших в борьбе против фашизма 27 млн. советских граждан (в т.ч. и латышей). Если бы не "большевики", то нацисты, возможно, сумели бы воплотить в жизнь свои расистские планы, в которых не было места латышскому народу. Если кто-то забыл, то напомним: день освобождения Красной Армией нацистского лагеря смерти Освенцим 27 января 1945 г. отмечается во всем мире как День памяти жертв нацизма.

В материале историков И.Фелдманиса и К.Кангериса много места уделено попыткам представить образование латышского легиона СС в 1943 году как результат насильственной мобилизации, проведенной немецкими оккупационными властями. Авторам меморандума следовало бы внимательнее изучить название собственного документа: "О латышском добровольческом легионе СС". Ни один серьезный исследователь не подвергает сомнению тот факт, что латышские дивизии СС были сформированы во многом из добровольцев, в т.ч. бывших военнослужащих добровольческих полицейских батальонов. Например, в упоминавшемся выше учебнике "История Латвии в XX веке" прямо сказано, что " 19-я дивизия (войск СС) состояла из уже имевших большой боевой опыт солдат полицейских батальонов" (с. 181). Основную роль в формировании легиона СС играло т.н. "латышское самоуправление", состоявшее, кстати, исключительно из бывших чиновников режима К.Ульманиса. В конце 1942 года в послании германским властям этот орган изъявлял готовность выделить 100 тысяч латышей для борьбы против Советского Союза.

В 1944 году в легион действительно в основном мобилизовывали, но это было связано с явным неверием большинства населения Латвии в победу "третьего рейха". В латвийском документе указывается на то, что многие пленные легионеры включались в состав Красной Армии якобы без учета их участия в военных преступлениях. На самом деле, пленные латыши проходили проверку, и тем из них, кто не запятнал себя участием в массовых расправах над мирным населением, давали возможность с оружием в руках искупить свою вину. В результате многие бывшие легионеры (обманутые сбежавшими в эмиграцию лидерами "самоуправления") сохранили свои жизни. У преступников же шансов на снисхождение не было. "Латвийский Эйхман" В.Арайс, являвшийся, кстати, командиром батальона сначала в 15-ой, а затем в 19-ой латышской дивизии СС, был осужден в ФРГ к высшей мере наказания. Причем немецкая юстиция тогда, в 70-е годы, активно использовала советские материалы.

Само собой разумеется, что не все легионеры имели такой послужной список как В.Арайс. Были среди них и те, кто не участвовали в карательных акциях и при первой возможности дезертировали. Но это обстоятельство никоим образом не меняет преступного характера легиона как формирования СС. Принадлежность латышского добровольческого легиона СС к преступным организациям по смыслу Устава Нюрнбергского Международного военного трибунала и вынесенного им Обвинительного приговора является неоспоримым фактом.

Если обратиться к тексту приговора, то, как должно быть хорошо известно историкам И.Фелдманису и К.Кангерису, Нюрнбергский трибунал не включил в список преступных формирований лишь кавалерийские дивизии СС. Никаких исключений для других формирований СС трибунал не сделал, констатировав, что "дивизии войск СС ответственны за множество убийств и зверств на оккупированных территориях..." (Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах. Том 8. Москва, Юридическая литература, 1997, с.652).

В Обвинительном заключении Международного военного трибунала №1 п.II перечислены группы и организации, "которые должны быть признаны преступными ввиду их целей и тех средств, которыми они пользовались для осуществления этих целей", среди них - охранные отряды национал-социалистской партии (СС). В приложении "В" Обвинительного заключения "Формулировка преступности групп и организаций", подробно характеризующем сущность и состав членов этих преступных групп и организаций, к одной из частей СС отнесены "Ваффен-СС".

Статья 10 Устава Международного военного трибунала гласит: "Если Трибунал признает ту или иную организацию преступной, компетентные власти каждой из подписавшихся сторон имеют право привлекать к суду национальных, военных или оккупационных трибуналов за принадлежность к этой группе или организации. В этих случаях преступный характер группы или организации считается доказанным и не может подвергаться оспариванию". К примеру, в п.(d) ст. 2 Закона № 10 Контрольного Совета Германии, принятого 20.12.1945 г., "членство в определенных категориях преступных групп или организаций, преступный характер которых будет признан Международным военным трибуналом" уже само по себе рассматривается как преступление, наряду с преступлениями против мира, военными преступлениями и преступлениями против человечности. Таким образом, отрицание преступного характера нацистских организаций, в данном случае - латышского добровольческого легиона СС, является противоправным, как и попытки пересмотра приговора Нюрнбергского трибунала, который является окончательным и не предусматривает какого-либо механизма апелляции. Материалы, представленные латвийскими историками, могут служить смягчающими обстоятельствами вины ряда отдельных членов латышского легиона СС, но никак не всего легиона, который признан преступной организацией.

Приводимые в материале ссылки на определение Комиссии по перемещенным лицам США от 1.09.1950 г., которая рассматривает прибалтийские формирования СС как "самостоятельные, отличающиеся от немецких подразделений СС", и не считает их деятельность "движением, враждебным Правительству США", является собственным мнением Комиссии, которое никак не может влиять на квалификацию латышского легиона, являвшегося частью СС, преступной организацией, данную органом международной уголовной юрисдикции.

В своем стремлении оправдать легионеров авторы материала о латышском легионе СС вступают в очевидное логическое противоречие, пытаясь мотивировать решение латышей вступать в легион и воевать на стороне гитлеровских оккупантов и одновременно наставая на тезисе об их насильственной мобилизации.

Учитывая "боевой путь" латышских коллаборационистов, не может не вызвать вполне определенных чувств линия на придание ореола "героев" этим пособникам нацизма (обратили внимание, что МИД Латвии счел целесообразным датировать ноту, препровождающую материал И.Фелдманиса и К.Кангериса, именно 16 марта, т.е. датой связанного с историей латышского легиона СС "Дня памяти латышских воинов", который отмечался в Латвии как официальная памятная дата, но в 2000 году был отменен). Эта линия осуществляется на фоне судебного преследования тех, кто воевал в 1941-1945 гг. на стороне антигитлеровской коалиции. Приходится констатировать, что в нынешней Латвии бывшие бойцы Латышского корпуса Красной Армии и бывшие партизаны, другие ветераны Великой Отечественной войны не имеют льгот, их преследуют и оскорбляют, что выглядит особенно демонстративно на фоне возвеличивания латышских эсэсовцев. Вряд ли кто-либо в Европе, кроме разве что неонацистов, сможет разделить такое отношение к истории гитлеровской машины уничтожения, с одной стороны, и людям, боровшимся против фашизма, - с другой.

В России чтят братство по оружию и не забудут о героизме воинов 201-й Латышской стрелковой дивизии (позднее ставшей гвардейской), отличившихся в боях под Москвой в самое тяжелое для антигитлеровской коалиции время. Позднее развернутые в 130-й Латышский стрелковый корпус латышские части Красной Армии приняли непосредственное участие в освобождении своей родины от нацистов и их пособников. Кстати, в уже цитировавшемся выше учебнике подчеркивается: "В отличие от созданного немцами Латышского легиона, где высшие должности как командира легиона, так и дивизий могли занимать лишь немцы, советской Латышской стрелковой дивизией (позднее корпусом) командовали латышские офицеры" (с. 187).

Считали бы также уместным обратить внимание авторов материала на резолюцию Комиссии ООН по правам человека от 16 апреля 2004 г. "Недопустимость определенных видов практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости". Ссылаясь на Устав и постановление Нюрнбергского трибунала, в котором "организация СС и все ее составные части были признаны преступными и ответственными за многочисленные военные преступления и преступления против человечности", комиссия "выражает глубокую озабоченность по поводу прославления бывших членов организации "Ваффен СС", и, в частности, открытия памятников и мемориалов, а также проведения публичных демонстраций бывших членов СС" и подчеркивает, что "подобная практика оскорбляет память бесчисленных жертв организации СС, отравляет сознание молодежи, несовместимо с обязательствами государств-членов ООН по ее Уставу и наносит ущерб целям и принципам Организации, ведет к эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости и способствует распространению и умножению числа различных экстремистских политических партий, движений и групп...". В этой связи Комиссия отмечает необходимость принятия мер, с тем, чтобы положить конец вышеуказанным видам практики."