Как новосибирские кинодокументалисты в Чернобыле поймали в кадр падающий вертолет: интервью с режиссером Валерием Новиковым

26 апреля 1986 года произошла авария на четвертом блоке Чернобыльской атомной электростанции, последствия которой поехали ликвидировать люди со всей страны, в том числе и сибиряки. Одним из них был режиссер Валерий Новиков, работавший тогда в Западно-Сибирской киностудии. Спустя 20 лет, он рассказал корреспонденту ИА REGNUM о героическом операторе своей группы Викторе Гребенюке, о том, в каких условиях приходилось вести съемки, и поделился видением перспектив атомной энергетики.

ИА REGNUM: Валерий Германович, как получилось, что вы поехали на ликвидацию этой аварии?

Мы знали, что в Чернобыль приезжают съемочные группы из Киева и Москвы. Завидовали немножко - кому же не хочется поснимать кадры для истории? Но сами поехать не могли, потому что у каждой студии есть своя географическая зона, территория, на которой она ведет съемки. У нас - Сибирь, у екатеринбуржцев - Урал. На Украине - своя студия. Но дело в том, что киносъемки на чернобыльской АЭС велись нерегулярно - киношники то приезжали, то уезжали. А сентябрь 1986 года был очень напряженным, каждый день при сооружении саркофага над взорвавшимся реактором появлялось что-то новое. И вот руководитель строительной организации УС-605, которая и строила саркофаг, а им был наш новосибирский строитель, начальник Сибакадемстроя Геннадий Лыков, увидел, что постоянные съемки не ведутся, позвонил в Новосибирск на киностудию и сказал, что ему нужна киногруппа, которая жила бы там и снимала на кинопленку завершающую стадию ликвидации - сооружение укрытия над реактором. Тогда и кинули клич. Нас поехало четверо - оператор Виктор Гребенюк, ассистент оператора Сергей Шихов, редактор и сценарист Виктор Попов и я.

ИА REGNUM: Где вы жили?

Мы жили в вагончике, который стоял в самом Чернобыле. Сначала нам предложили жить в Зеленом Мысе - это поселок энергетиков в 180 км от Чернобыля, но тогда на дорогу пришлось бы тратить 2,5 часа туда и 2,5 часа обратно. Для нас это была непозволительная роскошь. Мы сказали об этом Лыкову, и он ответил, что, вот, занимайте вагончик и живите - в самом Чернобыле в 18 км от стройки. Там было не так безопасно, как в Зеленом Мысу, но работа - работа прежде всего.

ИА REGNUM: Сколько вы пробыли в Чернобыле, и какие фильмы сделали о ликвидации аварии?

В 1986 году мы находились там примерно полтора месяца, снимали все этапы строительства саркофага, которые потом отразили в фильме "Чернобыль. Осень 86-го". В 88-ом мы снова поехали в Чернобыль, и я шутил, что недополучили свою дозу радиации, поэтому поехали добирать. Тогда же, в 88-ом, мы по заказу министерства среднего машиностроения сделали специальный фильм технического толка о том, как сооружали саркофаг, что было в основе проекта, какая последовательность. Я тогда спросил заместителя председателя штаба - зачем нужен такой фильм? Он ответил: "А, на всякий случай. Мало ли что где рванет, так у нас фильм есть. Чтобы не рассказывать, а посмотреть на экране, как этот саркофаг сооружали". В прошлом году я сделал фильм "Черно-белый Чернобыль Виктора Гребенюка". Мы работали вместе несколько лет, но в 1991 году Витя погиб от рук бандитов. И я считал своим долгом рассказать об этом гениальном операторе, которому удалось снять на камеру падающий вертолет на Чернобыльской АЭС. Витины кадры начали кочевать из фильма в фильм. И если поначалу еще писали, что использованы кадры Западно-Сибирской киностудии, то потом и писать перестали, а об операторе уж тем более никто не вспоминал. Поэтому я решил сделать фильм об операторе, рассказать о Викторе Гребенюке и об истории этого кадра.

ИА REGNUM: Вертолет упал недалеко от развала?

Да, буквально в 25 метрах. А если бы кран, за трос которого зацепился несущий винт вертолета, был повернут в другую сторону, и вертолет упал бы в развал - с полным баком топлива, то произошел бы выброс, сравнимый с еще одним чернобыльским взрывом. А Вите по счастливой случайности удалось снять падение вертолета.

Мы уже снимали эпизоды, как вертолеты заходили на реактор с новыми порциями дезактивирующего раствора, поэтому пошли в бункер, наблюдать по телевизору за подъемом одной из балок перекрытия. Но Витя остался на улице и решил сделать несколько крупных планов. И вот мы смотрим на экраны, дожидаясь Виктора, и видим, что вертолет одновременно исчезает со всех мониторов, а спустя секунду изображение на экране заволакивается клубами черного дыма. Все в панике! Упал? Куда? Тут появляется Виктор и, прижимая к груди камеру, взволнованно сообщает мне, что вел панорамную съемку именно за упавшим вертолетом. Мы решили отправить ассистента оператора в Новосибирск на студию для проявки пленки, и через несколько дней ее привезли в Чернобыль. Два метра и 14 кадров трагедии, в результате которой 2 октября 1986 года погиб экипаж МИ-8 - четверо человек. Почему-то и сейчас, и в ту пору, что удивляло, в прессе ни единой строчки по этому поводу не было.

ИА REGNUM: Снимать разрешали все?

Нет, сначала мы были под жестким колпаком. К нашей группе командировали двух кгбэшников, которые ходили с нами и говорили, что можно снимать, а что нельзя. Вот же еще анекдот был - когда прикинули вес металлических конструкций и высоту, на которую их нужно было поднимать, то стало ясно, что в Советском Союзе нет таких подъемных устройств с большим вылетом стрелы и многотонной грузоподъемностью. Тогда обратились в крупнейшие строительные фирмы, и, в конце концов, нашли нужные краны - фирмы "Демаг" - в ФРГ. Но фирма не была уверена, что русские смогут собрать эти краны, да и заводы обычно присылают специалистов для сборки своей продукции - это общемировая практика. Но тогда ведь была атмосфера секретности, и все говорили: "Что? Немцам приезжать в Чернобыль? Да они же все тайны выведают. Мы сами соберем". Немцы сказали: "Не соберете". Но мы все равно собрали - у нас с этим делом всегда было хорошо. И вот, значит, все эти конструкции при сооружении саркофага поднимали три германских крана. Но снимать их было нельзя. Я начал интересоваться - почему? Мне ответили, что, во-первых, за границей шум поднимут, дескать, станцию-то взорвали, а ликвидировать последствия аварии без помощи Запада не могут. Ведь все равно эти краны из-за границы. А во-вторых, они возьмут эти ваши кадры, которые вы здесь снимете, и будут использовать в рекламных целях. Их продукция - краны - на фоне такой стройки? Нет-нет-нет, их нельзя снимать. В конце концов, я пошел к председателю правительственной комиссии - Усанову (Александр Усанов, председатель штаба по ликвидации аварии, замминистра среднего машиностроения, - прим. ИА REGNUM) и говорю: "Знаете, мы не сможем снимать дальше, краны - они везде, и без них кадр не выстроить". Он махнул рукой и сказал: "Ладно, снимайте, что хотите. Мы потом посмотрим ваши кадры. Я пришлю ребят - они скажут, что можно, что нельзя".

ИА REGNUM: Прислали?

Да, действительно, когда мы привезли отснятый материал в Новосибирск, отсмотрели и начали монтировать, приехали двое ребят из московского КГБ и сказали, какие кадры можно использовать, а какие - нельзя. Но в те времена перестройка такими темпами невероятными шла, что уже в самое ближайшее время разрешили использовать все кадры. Сейчас можно снимать что угодно, руководствуясь только собственными цензурными соображениями. Кстати, этой внутренней цензуры нашим ребятам-кинематографистам часто не хватает. А тогда эта система была жестко отлажена, и в Госкино нам сказали: "Вот, есть министерство среднего машиностроения, пусть там визу поставят, что они одобряют. Тогда мы фильм примем". У нас был консультант, Игорь Аркадьевич Беляев. Он организовал просмотр, на который пришел заместитель председателя Совета Министров РСФСР Геннадий Григорьевич Ведерников. Посмотрели фильм, и он что-то начал к мелочам цепляться - вот, понимаешь ли, у вас там едут ликвидаторы в автобусе - все в респираторах, как положено, а один - разгильдяй, снял респиратор, а вы его крупно показываете. Я тогда подумал, ну чего он к ерунде цепляется - есть респиратор или нет? Это дело лично каждого. Как потом обнаружилось, что это он просто раскалял атмосферу. А потом он набросился на кадр с падающим вертолетом: "Так! Это убрать! Об этом и разговора быть не может!"

ИА REGNUM: Как относились к чернобыльцам и ликвидаторам аварии 20 лет назад и как относятся сейчас?

Тогда было полное непонимание случившегося, и власти не сформулировали свое отношение к проблеме. То, что происходит сейчас, мне не очень нравится, потому что я наблюдаю полнейшее замалчивание и преуменьшение значимости события. Государство выплачивает крохи, но не просто выплачивает - чернобыльцам приходится выбивать их с боем, вымаливать, выпрашивать, устраивать голодовки. Это возмутительно! Ведь сейчас даже ликвидаторам аварии ничего не платят, платят инвалидам, и то эту инвалидность надо доказать. Создана специальная комиссия, которая должна подтвердить, что твое заболевание связано с чернобыльской аварией. А как? Наш бывший врач, а раньше мы жили в другом районе, рассказывала, что у человека, ликвидатора аварии, опухоль мозга, но комиссия не признает, что опухоль появилась в результате пребывания в Чернобыле. Не признает и все. Как здесь быть? Есть даже ученые-медики, которые говорят, что в радиации нет ничего страшного, и, может, она полезна для человека. Но любая доза радиации нарушает какие-то обменные процессы, разрушает клетку, причем ее действие совершенно индивидуально и может проявиться через 10, 20 или 100 лет. Ребята умирали и умирают с непонятными диагнозами. Непонятными для кого-то... А мы с нашей всегдашней бедностью не можем компенсировать утерянное здоровье.

Была ведь катастрофа на Тримайл-Айлендской АЭС в США в 1979 году, которая по выбросам сопоставима с аварией на Чернобыльской АЭС. Ее быстро ликвидировали с меньшими последствиями для людей, которые принимали в этом участие. Я читал о таком факте, что там была очень строгая система учета радиации. И за каждый полученный рентген человек получал тысячу долларов ежемесячно. Если человек получал 30 рентген, он получал 30 тысяч долларов. Это несопоставимо с нашими копейками. Тем, кто пострадал от бомб, сброшенных на Хиросиму и Нагасаки, в Японии тоже выплачивают большие деньги. И это мировая практика, что за ликвидацию таких вот техногенных катастроф люди должны быть вознаграждены. Но - увы, не в России.

Кроме того, сейчас из аварии на Чернобыльской АЭС делают страшилки. Несколько дней назад по Первому каналу шел фильм "Тайны Чернобыля", который, я думаю, возмутил многих чернобыльцев и людей, серьезно занимающихся этой проблемой. В фильме шла речь о каком-то киевском ученом, который собрал в Чернобыле на ограниченной площади коллекцию мутантов. Показывали собак с двумя головами, жеребят с шестью ногами, но опытный глаз видит, что это все муляжи. Самые настоящие муляжи. Ничего подобного нет. Я понимаю, что ошеломить всех тем, что скоро появятся и люди такие же, журналистам всегда нелишне. Но я - глубокий противник этого. Есть серьезные научные труды о том, что облучение действительно ведет к мутации, но она накапливается не в двух и не в трех поколениях. Это отложенная мутация, которая может проявиться через десятилетия или даже столетия. О Чернобыле надо говорить серьезно, аналитически, со знанием дела, а страшилками пугать народ, что у нас у всех будут квадратные головы, это совершенно недопустимо.

ИА REGNUM: Каковы, на ваш взгляд, перспективы развития атомной энергетики?

Я думаю, что этот ответ кому-то может и не понравиться, но атомная энергетика - это будущее энергетики вообще. На Чернобыльской АЭС были допущены огромные просчеты в конструкции самого реактора. Грубо говоря, он не мог не взорваться. И это произошло, вкупе с расхлябанностью тогдашней системы. А реакторы совершенного типа в сочетании со строжайшей технологической безопасностью - почему нет?

Энергетика вообще дело опасное. А что вы думаете, тепловые электростанции - они более полезны? Выбросы от тепловых электростанций, которые обрушиваются на Новосибирск - да это почище того, что получают жители Чернобыля. А возьмите Горно-Алтайск. Там источник энергии - котельные, в которых жгут уголь. Экологически чистое место - Алтай, а люди в Горно-Алтайске, в этой котловине дышат отравленным воздухом. Искать альтернативные источники энергии? Конечно, было бы удобнее и проще всего сказать, что есть вода, энергия ветра, солнца. Но для промышленных масштабов это не тот случай, хотя двор фермера и можно оснастить такой установкой. Понимаете, это все проблемы, требующие того, чтобы их решали не дилетанты, а ученые с хорошими проработками и серьезными экспертизами. В Японии большое количество АЭС и они не собираются от них отказываться, на атомной энергетике живет Франция. Поэтому я убежден в том, что атомная энергетика должна развиваться.

Справка ИА REGNUM:

Валерий Новиков в 1960 году окончил геолого-географический факультет Томского университета, в 1961 ушел на телевидение и в кино, а в 1968 году начал работать в Западно-Сибирской киностудии. В 2005 году перешел на студию "Азия-фильм". Режиссер более 50 фильмов, автор книги "Черно-белый Чернобыль", заслуженный деятель искусств РФ, член Союза журналистов. Награжден орденом мужества, занесен в книгу почета Союза "Чернобыль России".