Белоруссия, 25 апреля, 2006, 19:37 — ИА Регнум. Минуло 20 лет после страшной технологической катастрофы на Чернобыльской АЭС. На Белоруссию, по некоторым оценкам, пришлось около 70% радиоактивных выбросов. В результате радиоактивное облако накрыло примерно одну пятую часть территории, на которой проживало почти 20% населения. Сегодня республика уже пожинает далеко не полные плоды последствий Чернобыльской катастрофы. Одна из них - демографическая проблема, которая началась в 1993 году. С этого года белорусский народ переступил роковую черту, за которой начинается стадия вымирания. Резко сократилось рождаемость до 8,8-9,0 родов в среднем за год на 1000 населения в 1997-2003 годах. Возросла смертность до 14,5-14,8 случаев в год на 1000 жителей, причем возраст основной группы умерших не превысил 50 лет. Это привело к уменьшению численности населения к концу 2005 г. до 9 млн. 762,5 тыс. человек. О действительной ситуации в республике с жертвами Чернобыля рассказывает корреспонденту ИА REGNUM ликвидатор аварии на ЧАЭС, профессор, член-корреспондент Национальной академии наук Белоруссии, академик Международной академии информационных технологий Иван Никитченко.

ИА REGNUM: Иван Николаевич, насколько серьезной казалась проблема Чернобыля тогда, в 1986 году?

Мне пришлось заниматься чернобыльской проблемой практически с первых дней после аварии. Нам, ученым, "сверху" довели, что это страшная техногенная авария и катастрофа и все наши действия должны быть направлены на ликвидацию ее последствий. Однако, на самом деле, о ликвидации тогда не могло быть и речи - вопрос стоял лишь об ослаблении вредного влияния на человека. Все происходило под строжайшей секретностью, а все документы носили гриф "совершенно секретно". Утром рабочие документы нам приносил сотрудник спецслужб, а вечером забирал. Все было настолько серьезно, что листы в обычном блокноте для записей были пронумерованы. О выносе какой-либо информации не могло быть и речи.

Ситуация в районах оставалась напряженной. Ведь мало кто знает, что тогда угрожал еще и ядерный взрыв. Первым делом мы занялись расчетом необходимых материальных средств и затрат на эвакуацию населения республики. Радиоактивные осадки выпали по линии Бобруйск-Могилев и оказались практически на одной четвертой всей территории Белоруссии.

Огромное значение в деле ликвидации последствий техногенной аварии на ЧАЭС имела правительственная комиссия, которая была создана во главе с зампредом Совмина Александром Петровым. При ней был Научно-технический совет под председательством ученого Ивана Дмитриева, в составе 4 человек - профессора, директор института ядерной энергетики Василия Нестеренко, профессора Станислава Шушкевича, профессора, директора института онкологии Игоря Жакова и меня. Наша задача заключалась в выработке стратегии и тактики постчернобыльских действий.

Должен отметить, что при оценке последствий катастрофы советские ученые сделали достаточно объективный прогноз и дали руководству страны довольно эффективные рекомендации. Их главной целью была реальная защита людей от радиационной опасности. Однако изначально, в силу величайшей секретности, простые люди находились в неведении и трагедия случилась - по щитовидной железе нанесен сильнейший йодный удар. Мы, ученые, сразу поняли это на примере животных. Буквально в первые же дни, скот, который находился на пастбище поглощал много кормов, но не набирал вес и худел. Это оказалось прямым следствием поражения щитовидной железы и тем самым нарушения обмена веществ. Корма попросту перегорали в пустую. Это проблема коснулась и людей, которые там были - я за пару месяцев похудел на 12 кг.

Сразу же, как только это стало известно, были сформированы мобильные группы с лабораториями: по четыре в Госагропроме, Минздраве, и в Гидромете. Каждый вел исследования по направлениям - кто сельхозугодия, кто естественные природные зоны и т.д. Поскольку сил у нас было маловато, основную работу сосредоточили на Институте ядерной энергетике, в котором были современные приборы. Мы организовали их работу круглосуточно. Задача состояла в следующем - уточнять степень поражений угодий и забирать образцы для анализа в Институт ядерной энергетики. В течение месяца стало ясно - степень поражения коснулась 1400 тысяч га, но после обильных осадков, которые были желто-зеленого цвета, площадь увеличилась и уже почти каждый пятый гектар сельхозугодий был заражен. На этой территории проживало около 2 млн. человек.

ИА REGNUM: Какие первые меры были предприняты на защиту людей?

Когда мы выяснили степень поражения и масштабы трагедии, сразу ввели запрет на использование загрязненных продуктов питания. Несмотря на трудности в то время, мы каким-то образом справлялись. Мясо экологически чистое закупали в Голландии, молоко в Прибалтике и Финляндии, а остальные продукты питания везли из разных точек Советского Союза. Все завезенные продукты соответствовали медицинским нормам. Кроме того, на душу населения выделялось 30 рублей (в 1986 году за эти деньги можно было купить 15 кг вареной колбасы). На каждом приусадебном участке 0,10 га земля обрабатывалась специальным составом, связующим радионуклиды, применялись также соответствующие технологии производства растениеводческой и животноводческой продукции. Была сформирована достаточно разветвленная система радиационного контроля практически во всех сферах деятельности человека. Все эти меры позволили в десятки раз сократить количество загрязненной выше допустимых уровней сельскохозяйственной продукции уже в течение одного года. К 1988 году практически производство такой продукции было прекращено.

ИА REGNUM: Как сейчас решаются проблемы чернобыльцев?

Как наиболее пострадавшая страна, Белоруссия первой в 1991 году приняла закон "О социальной защите граждан, пострадавших от катастрофы на Чернобыльской АЭС". Этот закон был призван защищать более 2 миллионов граждан. Вслед за Белоруссией аналогичные законы были приняты парламентами СССР, России и Украины. Но в отличие от соседей, действие данного закона у нас было не долгим. Президент своими указами №349 и №350 в 1995 году лишил чернобыльцев практически всех льгот и компенсаций. Остались льготниками только инвалиды второй группы с 18 статьей. Отмечу, что с 1986 по 1995 годы были многочисленные компенсации. Например, 50% льгота на оплату жилищно-коммунальных услуг, бесплатный проезд, медикаменты и бесплатное лечение. Сейчас же, все платное, вплоть до лекарств, которые впрочем, и не такие уж и дешевые.

У Зощенко есть выражение: "в отношении хужести - у нас лучше". Все, что сейчас мы имеем в сравнении с 1986 годом - намного хуже. Система контроля практически разрушена. Первоначально в Госагропроме существовало 725 лабораторий, сейчас около 172, в научном учреждении "Белрад" было 380, а осталось около 80. Медицинское обеспечение фактически разрушено. В последние годы практически ликвидированы все республиканские структуры, занимающиеся проблемами охраны здоровья пострадавшего населения: Институт эндокринологии и радиационной медицины в Аксаковщине, Республиканский диспансер радиационной медицины. Только в Аксаковщине ежегодно проходило лечение около 5 тысяч человек. Была бы хоть какая-то помощь, и мы бы знали, сколько все-таки чернобыльцев, кто нуждается в лечении и помощи. Сейчас никто этого уже не знает, так как статистки уже нет.

ИА REGNUM: По вашим данным, сколько в республике проживает ликвидаторов и чернобыльцев?

С уверенностью можно сказать, что никто не может себя чувствовать в полной безопасности. Прямой статистики о пострадавших чернобыльцах и ликвидаторов аварии нет, но косвенным образом эти данные можно вывести. В настоящее время на территории, загрязненной больше, чем 1 кюри цезием, проживает 1,8 млн. человек, среди них - около 450 тысяч детей. Это те, люди, которым постоянно угрожает доза радиации. Это подтверждают и результаты исследования. Так, специалисты Института радиационной медицины и эндокринологии в 1999-2000 годах провели по собственной инициативе исследования в 5 районах Гомельской области. Результаты получились ошеломляющие - из 10 обследованных человек - 7-8 оказываются больными с 1-3 болезнями. Однако привязать к Чернобылю этих людей боятся. В свое время в силу большой секретности запрещалось вообще указывать в медицинских документах на последствия Чернобыльской катастрофы. Мне самому 2 года никак не давали нужных бумаг, подтверждающих это. Еще один факт влияния Чернобыля на здоровье людей - сократилась продолжительность жизни в среднем по республике на 5 лет. Приличное сокращение произошло с 1993 года - на 460 тысяч человек. Это, я считаю, прямое следствие Чернобыля. Исследования Института радиационной безопасности "Белрад", который создал и нынче возглавляет профессор Василий Нестеренко, приводят те же данные, практически один к одному. Если у людей продукты питания загрязнены радиацией, о каком здоровье может идти речь? Переселенцы, которых около 140 тысяч, в силу нищеты вынуждены ехать в зону и на своих бывших участках выращивать овощи и фрукты. Отсюда у некоторых из обследованных школьников в Минске 10-20 кратное превышение критического уровня удельной радиоактивности. Отсюда и такая проблема. Вот он удельный и радиоактивный вес. Численность детей за последние 15 лет уменьшилась более, чем на 755 тысяч. На 2004 год их осталось менее 1,6 млн. человек. Причем у 80% из них медики отмечают плохое состояние здоровья. В то же время увеличился удельный вес людей старше 60 лет до 18,7% от общей численности.

Сегодня все забыли, что на так называемую ликвидацию последствий аварии на ЧАЭС были брошены полки штаба Гражданской обороны, которые комплектовались резервистами. Через них по некоторым данным прошло более 300 тысяч мужчин в возрасте 25-35 лет. Эти люди жили в лагерях, располагавшихся в загрязненной зоне, и занимались главным образом дезактивацией населенных пунктов, дорог и прилегающих к ним территорий. Естественно, что все они подверглись радиационному облучению в различных дозах. Практически все оставшиеся "ликвидаторы" страдают от различных заболеваний. Я считаю, что справедливо считать ликвидаторами всех по записи "участвовал в ликвидации" в военном билете и причинность их заболеваний отнести к катастрофе на ЧАЭС. Мы решили создать народное движение "Жертвы Чернобыля", чтобы проблеме чернобыльцев придать более высокий статус.

ИА REGNUM: Что нужно предпринять, чтобы снизить остроту проблемы?

В настоящее время для эффективной защиты нужна четкая и обязательная система, включающая обеспечение производства "чистых" продуктов питания, жесткий радиационный контроль людей и того чем они пользуются, нормальное медицинское обслуживание, производство и системное обеспечение препаратами ускоряющими вывод радионуклидов из организма. При этом следует зонирование территории Белоруссии вести не по уровню загрязнения земель, а по удельной радиоактивности тела проживающих там жителей. Ведь мы знали, что загрязненность продукции определяется не только концентрацией радиоизотопов в земле, но и многими другими факторами: качеством почвы, ее влажностью, видом и сортом растений, технологией их выращивания, методами их переработки сырья и способом приготовления готовых к употреблению продуктов.

Сейчас еще можно остановить катастрофу. Наука разработала для этого необходимые методы и приемы. Но нужно, прежде всего, "власть имущим" осознать степень опасности радиации для людей (включая их самих и их близких) и меру собственной ответственности. Я суммировал прошлый опыт и научные разработки по программе "Сельскохозяйственная радиология", руководителем и одним из исполнителей которой являлся в 1986-1991 годах, а также последующий опыт работы по негосударственной программе "Экология" в проекте "Чистые продукты питания". Он предусматривает систему мер для того, чтобы люди могли вырастить на своих подворьях продукты питания, позволяющие не накапливать выше критической удельную радиоактивность тела, а, следовательно, предотвратить массовую заболеваемость населения, проживающего на загрязненных территориях, да и на условно чистых.

ИА REGNUM: Как вы относитесь к идее строительства АЭС в Белоруссии?

Я занимался проблемой энергетики будучи заместителем председателя Госагропрома. Я даже одно время возглавлял западное региональное отделение ВАСХНИЛ, которое координировало деятельность научных учреждений по этой теме Белоруссии, Литвы, Латвии и Эстонии. У меня твердое убеждение, что атомная энергетика "ни под каким соусом Белоруссии не нужна". Мы доказывали это еще в те годы. Наш главный аргумент - у нас не работает должным образом ветряная энергия, энергия воды, солнца, леса "захламлены". Это все возобновляемые источники энергии. У нас "негоднейшие" технологии. На самом деле вопрос строительства АЭС поднимался в Белоруссии уже в 1987 году. Жаркая дискуссия началась сразу после аварии - отошли немножко и стали думать об атомной энергетике. Я приведу один пример, и вы сами поймете: нужна ли нам АЭС. По моим подсчетам сельское хозяйство потребляет в 6-7 раз больше энергии, чем требуется. Объясню почему. У нас была экспериментальная ферма мясного скота на 100 голов. Помещение, так сказать легкого типа, почти навес. Но мы использовали глубокую навозную подстилку и животные прекрасно себя чувствовали в любую погоду - температура достигала 40 градусов. От ветра мы строили заборы: полтора метра в высоту обеспечивали тишь на 3 метра. Получалось, что наша ферма требовала только электричества для освещения. Ветряк и биогазовая установка для переработки навоза отлично справлялись с этой задачей, а солнечные батареи, аккумуляторы и резервная дизельная станция обеспечивали теплом все обогревательные приборы. Стали заниматься свиноводческими комплексами и также выходили на самообеспечение энергией. В сельской местности все можно решить такими способами.