ИА REGNUM начинает публикацию аналитических статей, посвященных выборам региональных парламентов, которые пройдут 11 марта в 17 регионах РФ. Ниже мы предлагаем материал главного редактора ИА REGNUM Константина Казенина о предвыборной ситуации в Дагестане.

Когда речь заходит о политической ситуации в Дагестане, уже более 10 лет постоянно звучат утверждения о сложных межнациональных отношениях и даже "угрозе национального взрыва" в этом многоязыком регионе. В действительности, однако, Дагестан практически никогда не знал серьезных межнациональных противоречий. В начале 1990-х определенные осложнения между коренными народами Дагестана, связанные в основном со спорами за земли и пастбища в равнинной части республики, дали жизнь национальным движениям и "народным фронтам", однако в реальной политике эти движения и "фронты" (иногда в отличие от своих основателей) продержались недолго. Часто упоминаемые национальные зоны в экономике Дагестана - "аварская" нефть, "кумыкский" газ, "лакская" железная дорога и т.п. - назвать национальными можно лишь с большой долей условности, поскольку на деле всякий раз речь идет, разумеется, о контроле за определенной отраслью со стороны клана, но не целой национальности. Единственное стабильное проявление национального фактора в сегодняшней дагестанской политике - это негласная система, закрепляющая те или иные государственные посты за представителями конкретной национальности и гарантирующая определенный этнический паритет в верхах.

В политической борьбе, которая шла в Дагестане в 2004-2006 годах, национальный подтекст увидеть вряд ли возможно. Вплоть до отставки главы Дагестана Магомедали Магомедова и вступления Муху Алиева в должность президента в феврале 2006 года, основная борьба шла между командой Магомедова и так называемым "северным альянсом", объединившим нескольких известных оппозиционных политиков. Среди активных сторонников даргинца Магомедова были (как на госслужбе, так и в бизнесе) представители всех основных народов Дагестана. "Северный альянс" же был преимущественно аварским по национальному составу лидеров. Этими лидерами были глава города Хасавюрт Сайгидпаша Умаханов, молодые депутаты Народного собрания Дагестана Сайгид Муртазалиев, Газимагомед Магомедов ("Гимринский"), время от времени выступавший с ними в союзе депутат Госдумы, председатель совета директоров НК "Роснефть"-"Дагнефть" Гаджи Махачев и некоторые другие. Однако и среди "северных" (названных так потому, что имели наиболее сильные позиции в северной части республики, особенно в городе Хасавюрте и в Кизлярском районе) были не только политики аварской национальности, но и, например, ногайцы. "Северные" не имели в республике мощных экономических активов, если не считать "махачевской" "Дагнефти", однако активно боролись за сохранение и расширение своей власти над муниципалитетами. Полемика шла вокруг Конституции Дагестана, механизмов формирования высших органов власти - но не вокруг национальных проблем.

Тем не менее, вплоть до выборов Народного собрания, предстоящих 11 марта 2007 года, в распределении депутатских мандатов в Дагестане действовала неизвестная ни в каком другом регионе РФ довольно сложная система национальных квот, закреплявшая большинство мандатов за кандидатами определенной национальности. Теперь она действовать не будет. Все мандаты в новом парламенте будут распределяться по партийным спискам. При этом списки поделены на региональные группы, то есть все кандидаты от партий, кроме тех, кто входит в общереспубликанскую "тройку", закрепляются за определенным районом Дагестана. Распределение мандатов партии, прошедшей в парламент, между конкретными кандидатами будет зависеть от результатов этой партии по районам. (Надо признать, что переход на стопроцентное формирование Народного собрания по партийным спискам был наиболее безопасным для Дагестана решением в условиях нового законодательства. Если бы была, например, принята разрешенная законом система "50 на 50", то есть половина мест осталась бы одномандатникам, это привело бы к существенному укрупнению одномандатных округов, что, в свою очередь, сделало бы почти неизбежным соперничество кандидатов разных национальнстей. В этом случае выборный процесс был бы незащищен от провокаций.)

Президент Дагестана Муху Алиев и спикер нынешнего Народного собрания, сын экс-главы Дагестана Магомедсалам Магомедов вошли в общереспубликанскую "тройку" "Единой России". Никто не сомневается, что Алиев не вернется в Народное собрание, которое он возглавлял с 1994 по 2006 год. То есть на выборах использован классический "паровозный" вариант. Само по себе это не оставляет сомнений не только в победе "ЕР", но и в том, что место в списке "ЕР" означает своего рода "билет" в политический клуб, формирующийся вокруг нового руководства Дагестана. Список позволяет высказать некоторые предположения о том, на кого Муху Алиев планирует опираться, а кто, наоборот, рискует в ближайшее время оказаться на обочине политической жизни республики.

Однако в первую очередь список "ЕР" напоминает о том, что Алиев пришел к власти в результате довольно сложного компромисса. В решающий момент его поддержали как соратники Магомедали Магомедова, так и представители "Северного альянса" (позиция последних была неясна почти до самого дня голосования за нового президента в Народном Собрании). Отчетливой третьей силой в момент смены власти выступила команда мэра Махачкалы Саида Амирова, которого за создание из столичной мэрии независимого экономического и политического центра нередко называют "дагестанским Лужковым". Амиров не возражал публично против избрания Алиева президентом, однако верные Амирову депутаты Народного Собрания в момент смены власти требовали для своего шефа разнообразных политических преференций (в частности, назначения премьера из числа близких ему людей), но не смогли добиться своего. Сегодня же в избирательном списке "ЕР" есть и люди из команды бывшего главы Дагестана, и "северные" почти в полном составе, и "амировцы".

"Ближний круг" Магомедали Магомедова представлен не только его сыном Магомедсаламом, но и, например, главой ФГУП "Махачкалинский морской торговый порт" Абусупьяном Хархаровым (возглавляет региональный список "ЕР" в Гунибском районе), молодым политиком, известным дружбой с Магомедовым-младшим и номинировавшимся в главы Дагестана еще в 2002 году. Кроме того, среди кандидатов от "ЕР" есть целый ряд депутатов Народного собрания нынешнего созыва, образовывавших там "магомедовское большинство". Это, например, Гаджидибир Гаджидибиров, брат главы приграничного с Чечней Цумадинского района, во время борьбы за власть в этом районе поддержанного Магомедовым;, заместитель председателя Народного собрания Насир Гайдаров; выходец из родного для Магомедова Левашинского района, начальник инспекции по охране побережья Каспийского моря Джамалутдин Алиев и другие.

"Северные" вряд ли могут жаловаться на слабое присутствие в списке "ЕР". Первыми номерами в региональных "тройках" идут такие активисты оппозиции времен Магомедова, как уже упомянутые Сайгид Муртазалиев (выдвинут в Кизлярском районе, где в 2005 году активно боролся за власть) и Газимагомед Магомедов (выдвинут в родном Унцукульском районе), другие депутаты нынешнего состава Народного Собрания - Сулейман Уладиев (в последние месяцы - наиболее активная публичная фигура в стане экс-оппозиции), Испай Омаракаев, Магомед Камалутдинов. Глава Хасавюрта Сайгидпаша Умаханов представлен "семейно" своим родным братом.

Несколько сложнее ситуация с командой Амирова. Сам Амиров не попал в первую тройку "ЕР", а только в тройку по одному из районов Махачкалы. Это, впрочем, ожидалось, поскольку в первой тройке находится даргинец Магомедсалам Магомедов, а присутствие там сразу двух даргинцев (как и представителей любой другой национальности) противоречит сложившимся в Дагестане политическим нормам. Люди Амирова широко представлены в региональных списках, закрепленных за районами Махачкалы, причем там есть не только руководители городских структур, но и аппаратчики "ближнего круга" махачкалинского мэра. За пределами Махачкалы, однако, в списке "ЕР" "амировцев" немного. Можно отметить ректора Даггосуниверситета Омара Омарова, которого часто называют сторонником мэра Махачкалы, и возглавляющего "тройку" по городу Буйнакск Баттала Баталова (мэр Буйнакска также считается политическим союзником Амирова).

Присутствуют в списке "ЕР" и представители основных кланов, группирующихся вокруг определенных отраслей экономики, но не ведущих в последние годы независимой политической игры. Это, в частности, "газовики" - гендиректор ООО "Каспийгазпром" Керим Гусейнов, председатель совета директоров ОАО "Даггаз" Магомедгусен Насрутдинов. Как уже отмечалось, в газовой отрасли в Дагестане важную роль играют руководители кумыкской национальности, и эти два кандидата возглавляют "тройки" в районах, где значительно представлены кумыки. Вместе с тем, очевидно, что составители списка "ЕР" пытались не обойти вниманием и второй достаточно мощный кумыкский клан, находящийся в непростых отношениях с "газовиками" и возглавляемый бывшим премьером, ныне председателем Счетной палаты Дагестана Хизри Шихсаидовым: в Буйнакском районе "тройку" возглавляет его сын Даниял.

Среди "значимых отсутствий" можно отметить непопадание в список мэра города Каспийск Джамалутдина Омарова. Он принадлежит к видному даргинскому клану Омаровых (его родной брат, заместитель министра внутренних дел Дагестана Магомед Омаров был убит в Махачкале 5 февраля 2005 года). В Каспийске сейчас довольно сложная внутренняя ситуация: мэр, возглавляющий город с конца 1990-х, испытывает давление местной оппозиции, и Муху Алиев, по-видимому, не пожелал, чтобы список "ЕР" нес информацию о поддержке одной из сторон конфликта руководством Дагестана. Не представлен и породненный с Омаровыми, некогда весьма могущественный клан Гамидовых (убитый в 1996 году Гамид Гамидов возглавлял республиканский Минфин, после его убийства и до сего дня этим министерством руководит брат покойного Абдусамад). Говоря об аварских политико-экономических сообществах, важно отметить отсутствие в списке министра по делам ЖКХ Эсенбулата Магомедова, относящегося к влиятельной еще 3-4 года назад "чародинской группе" (выходцы из Чародинского района Дагестана), которая имела натянутые отношения в первую очередь с мэром Махачкалы. Все это заставляет предположить, что новое руководство Дагестана все же намерено постепенно выдавливать из политики хотя бы некоторые влиятельные ранее семейства и союзы.

В списке "ЕР" также довольно мало глав муниципальных образований. Известно, что в последние месяцы Муху Алиев не раз публично критиковал глав районов Дагестана, все из которых заняли свои посты еще при Магомедове. В ряде районов Дагестана в 2005-2006 гг. развивались довольно заметные конфликты между главой и местной оппозицией, иногда даже сопровождавшиеся актами насилия. В Южном Дагестане это происходило в Докузпаринском, Табасаранском и Хивском районах. По нашим оценкам, "тройки "ЕР" в этих районах составлены максимально нейтрально, без явных реверансов в сторону какой-либо из противоборствующих сторон. Лишь в Табасаранском районе глава попал в свой региональный список, не не первым номером. В Кумторкалинском районе, где часть населения находится в весьма жестком конфликте с главой по вопросу распределения земельных участков, главы администрации также нет в списке, его заму досталось второе место, не гарантирующее прохождения в парламент. Однако и во многих районах, где нет сведений о конфликте с участием главы, главы, тем не менее, не попали в список "ЕР". Такой отказ от местных "паровозов", скорее всего, означает намерение новой власти Дагестана провести серьезные кадровые изменения на районном уровне.

Наконец, весьма интересен список "ЕР" в плане присутствия там членов правительства республики. Мы уже отметили, что в список не попали министры, представляющие некогда весьма сильные клановые группы. На "проходном" месте в списке нет ни одного вице-премьера и всего один министр - министр имущественных и земельных отношений Михаил Гашимов, креатура Алиева. Еще несколько министров и один вице-премьер - Гитиномагомед Гаджимагомедов - выполняют в списке довольно странную функцию, замыкая региональные группы кандидатов и вряд ли имея шанс пройти в парламент даже при очень высоком результате "Единой России". Дагестанский оппозиционный еженедельник "Черновик" сделал предположение, что члены правительства выполняют роль своего рода "страховщиков". Дело в том, что выборное законодательство Дагестана позволяет снять партию с выборов, если "снялись" все кандидаты хотя бы одного регионального списка. Обратив внимание на то, что члены правительства замыкают именно те региональные списки, где другие кандидаты - сторонники Амирова (в Махачкале) или близки бывшему "Северному альянсу" (в Хасавюрте), можно прийти к мысли, что высокие чиновники призваны помешать "амировцам" и "северным" устроить демарш и снять с выборов "ЕР", если у тех неожиданно появятся такие планы. Кто примет данную смелую гипотезу, тому придется признать, что основным дагестанским политическим группам еще далеко до взаимного доверия.

Последнее наблюдение над списком "ЕР" касается его национального состава. Здесь выдержаны принципы паритета в районах, заселенных несколькими народами. Например, в списке по городу Хасавюрту наряду с аварцами есть чеченец. Нередко паритет обеспечивается балансом городского и районного списка, когда они раздельны. Так, Кизилюртовский районный список возглавляет кумык, а городской - аварец. В Кизлярском районном списке соседствуют аварцы и русские, а Кизлярский городской список - целиком русский (что примерно соответствует соотношению разных национальностей в городе и районе, хотя за постсоветское время доля горских народов в населении города Кизляр существенно возросла). В городе Дербенте список возглавляет лезгин, а в Дербентском районе - азербайджанец (лезгины и азербайджанцы - наиболее многочисленные народы юго-восточной части Дагестана). Примечательно, что "номером один" в Дербентском районе идет молодой представитель азербайджанского семейства Курбановых, которое возглавляет район в течение более 20 лет. Даже простой анализ дагестанских СМИ показывает, что у Курбановых немало недоброжелателей в Махачкале - однако у них есть высокая поддержка в Баку, что, по-видимому, сыграло решающую роль.

Итак, если считать, что список "ЕР" составлен под непосредственным руководством президента Дагестана (а о его скрупулезности в планировании любого публичного политического шага говорят все, кто когда-либо с ним работал), то в сегодняшней политике Алиева можно увидеть следующие главные векторы:

1. Попытка взаимодействия как с командой бывшего главы Дагестана Магомедали Магомедова, так и с основными политическими силами, составлявшими альтернативу его команде в 2004-2005 гг.

2. Постепенное вытеснение из политики ряда клановых групп, влиятельных в 1990-е годы.

3. Нейтралитет в конфликтах муниципального уровня, стремление ограничить влияние глав районов.

Говоря о "второй партии власти" - "Справедливой России", надо признать, что в Стране гор она до такого статуса пока не доросла. Даже в первой тройке лишь один человек, имеющий опыт публичной политики в Дагестане - председатель комитета по бюджету и налогам Народного Собрания Сергей Пинхасов. Однако история с его назначением на должность министра экономики в 2006 году и неожиданным увольнением вряд ли добавит ему "очков". К тому же, в силу происхождения, Пинхасов более узнаваем в Южном Дагестане, а как раз там наиболее высока активность иных партий, стремящихся составить альтернативу "ЕР". Из других кандидатов можно отметить гендиректора крупного завода "Дагдизель" Сергея Покорского, двух братьев депутата Госдумы Гаджи Махачева. Людей, связанных с мэром Махачкалы, в списке почти нет, высоких республиканских чиновников и глав муниципалитетов - тоже. Интересно присутствие в списке нескольких кандидатов из числа сотрудников Управления Федерального казначейства РФ по Дагестану. Как известно, начальник этого управления Саидгусейн Магомедов как кандидат в президенты Дагестана был поддержан в январе-феврале 2006 года "северным альянсом", лишь накануне голосования в Народном собрании присягнувшим на верность Алиеву. После этого "главный казначей" не предпринимал заметных политических шагов, и неясно, является ли выдвижение его коллег в депутаты знаком того, что их шеф стремится вернуться в политику. Отсутствие внятных ориентиров на ту или иную реальную политическую силу и малое количество узнаваемых фигур делает "СР" в Дагестане не оппонентом, а, скорее, ослабленным клоном "ЕР". Какой-либо серьезной борьбы между этими партиями трудно ожидать даже в отдельных округах. Лишь одна пара авторитетных в Дагестане людей, известных некоторым взаимным антагонизмом, оказалась "поделена" между "ЕР" и "СР". Это лакцы - глава Дагестанского отделения Пенсионного фонда РФ Амучи Амутинов (кандидат от "ЕР") и начальник дагестанского отделения Северо-Кавказской железной дороги Гази Газиев (выдвинут "СР"), однако они возглавляют "тройки" в разных районах, населенных лакцами.

Среди других партий, выставивших свои списки на выборах в Народное собрание, больше всего в последние недели речь шла, пожалуй, о "Патриотах России". Дело в том, что в списке этой партии много людей, близких Саиду Амирову. В общереспубликанскую "тройку" входит начальник юридического управления администрации Махачкалы Фикрет Раджабов, а целый ряд "проамировских" кандидатов выдвинут в Южном Дагестане. Это, например, менеджер "Махачкаласнабсбыта" Фахредин Канберов. Входят сторонники Амирова и в "тройки" в различных районах Махачкалы. Это депутаты нынешнего созыва парламента Надежда Малачиханова и Мадер Канберов (последнего сторонники Амирова предлагали в премьеры во время смены власти в Дагестане в феврале-марте 2006 года). В тех районах Южного Дагестана, где в последнее время имели место конфликты с участием глав, "Патриоты" не выдвинули кандидатов, связанных с руководством районов. Первых лиц районной оппозиции тоже нет, однако любопытно, что в конфликтном Докузпаринском районе первый номер списка - кандидат из соседнего Магарамкентского района, а именно там, как не раз отмечали республиканские СМИ, находились вдохновители оппозиции докузпаринскому главе. В любом случае естественно предположить, что в Южном Дагестане "Патриоты" будут пытаться завоевать местный протестный электорат.

Предполагается, что в "обойме" Амирова пойдет на выборы и СПС, в списке которого много кандидатов, близких мэрии. Заниматься партийным строительством команду Амирова, очевидно, заставило то, что в список "ЕР" попали как его сторонники, так и оппоненты, и даже очень убедительная победа "ЕР" сама по себе не гарантирует Амирову большую группу поддержки в парламенте.

В зону риска неожиданно попала в Дагестане КПРФ, все три кандидата которой в Рутульском районе заявили, что снимают свои кандидатуры. Влияние КПРФ в Дагестане падает несколько медленнее, чем по России в целом, отчасти благодаря популярности выходца из Дагестана, члена фракции КПРФ в Госдуме Сергея Решульского (он возглавляет республиканский список КПРФ), отчасти вследствие того, что в 1990-е годы ряд республиканских руководителей, в частности, тогдашний глава парламента Муху Алиев, как считается, симпатизировали коммунистам. Однако сегодня в списке КПРФ нет креатур бывшей и нынешней республиканской власти, нет "северных", всего один видный сторонник Амирова (депутат Народного собрания Галина Арнаутова). При этом среди коммунистических кандидатов довольно широко представлено чиновничество среднего звена. Снятие КПРФ с выборов будет уходом единственной "проходной" партии, никак не ориентированной по отношению к основным республиканским политическим группировкам. Прочие главные претенденты на прохождение семипроцентного барьера либо находятся в тени одной из этих группировок, либо реализуют принцип "пылесоса", совмещая в своем списке представителей каждой из них. До политической системы, в которой каждая партия является уникальным общественным инструментом, гласно ассоциируемым с тем или иным политиком первого уровня, Дагестану пока далеко.