Игорь Мурадян: Курдистан перехватывает роль Израиля в ближневосточной политике США

Прежде чем приступить к сути описываемой проблемы, приведу высказывание одного из ведущих военно-политических экспертов Великобритании, который принимал участие в разработках политического обеспечения военных операций в Афганистане силами НАТО и в Ираке силами коалиции. Он же был задействован и практически руководил политическими расчетами, связанными с проблемой Курдистана. В настоящее время продолжает заниматься проблемами Ирака, а также сопредельных государств, включая Турцию, ядерной программой Ирана и, в некоторой мере, проблемами безопасности Южного Кавказа и Каспия.

"Я с интересом слежу за драматическими событиями в Нагорном Карабахе уже много лет. Мне довелось побывать во многих конфликтных регионах, и я пытался найти решение, которое обеспечило бы мирное сосуществование народов. Но я прихожу к выводу, что для мира и международной безопасности гораздо разумнее признать суверенитет фактически образовавшихся государств, чем продолжать отстаивать отжившие принципы. Столь слепая, в действительности, крайне опасная политика, апеллирующая к принципам, не может обеспечить реализацию этих самых принципов, а приводит лишь к поощрению насилия. На мой взгляд, читателям в Нагорном Карабахе было бы интересно ознакомиться с моей работой по проблеме иракского Курдистана, где курдский народ уже создал государственность. Уникальность данной ситуации заключается в том, что против создания курдского государства в Северном Ираке выступают ни правительство или политики Ирака, а соседние государства. Поэтому, прежде всего, от курдов зависит доверие к ним со стороны государств Ближнего Востока. У меня много друзей среди армян в странах Европы и Ближнего Востока, но, к сожалению, мне пока не удается побывать в Армении и в Нагорном Карабахе".

В аналитических кругах Великобритании хорошо известно, что группа аналитиков подготовила два рапорта для правительства, которые прошли апробацию в ведущих исследовательских учреждениях страны, а также в рабочей группе Совета министров Европы, специально созданной по инициативе Высокого комиссара Европейского Союза по внешней политике и безопасности Хавьера Соланы для изучения курдской проблемы в странах Ближнего Востока.

Данное обсуждение в Великобритании вызвало сильное сопротивление экспертов арабского, иранского, турецкого происхождения. Вследствеи этого данна тема получила более широкое обсуждение. Ведущий специалист Великобритании по курдской проблеме Гарет Стэнсфилд (Dr Gareth Stansfield), работавший 5 лет по поручению бритнаского правительства в иракском Курдистане убежден, что США, Великобритания и ЕС в значительной мере уже приняли решение по возможному предоставлению независимости иракскому Курдистану. Но вместе с тем данные державы, определив конкретные цели, не имеют представления о многих частных вопросах, о технолониях достижения поставленных целей. По мнению эксперта, для установления стабильности в Ираке необходимо, как минимум, децентрализованная федерализация страны, что, по существу, означает распад государства. Интересно, что когда в 1920 году в Мосульском вилайете в условиях межплеменной борьбы шейх Махмуд Барзанджи провозгласил себя королем Курдистана, то в 1921 году Британия фактически признала это государственное образование. Бритнаское правительство также пыталось как-то обозначить местные права курдов во время становления Хашимитской монархии в Ираке в 1932 году. Этот довольно отделенный от морских путей регион всегда интересовал Великобританию, из-за своей стратегической привлекательности и близости к крупнейшим источникам нефти. В личном архиве одного из создателей нефтекомпании "Ирак Петролиум Компани" нефтепромышленника Г. Гюлбенкяна сохранились письма и другие документы, свидетельствующие об интересе британского правительства к данному региону и возможности создания курдского государственного образования, включающего район Киркука. В 2002 году, накануне военной операции в Ираке, в институте Дж. Бейкера в Хьюстоне, являющимся "мозговым" центром американского нефтяного бизнеса, удалось ознакомится с исследованиями, в которых давались оценки запасам нефти в Ираке. Здесь обозначены не общепринятые 18, 5 млрд тонн, а 30,5 млрд нефти. И теперь эти запасы признаны в объеме 216 мрд баррелей. При этом около трети данных запасов находятся в районе Киркука. Эти запасы, по мнению политиков и нефтяных компаний, призваны в ближайшие 30-40 лет обеспечить глобальную энергетическую безопасность, вплоть до создания термоядерной энергетики.

Характерно, что в данном случае наблюдалась консолидация левых, социал-демократических, а также либеральных партий и политических сил в Европе с весьма правыми и консервативными силами в США и Европе, которые приходят к выводу о необходимости создания государства курдов на Севере Ирака. Имеется мнение, что в Европе существуют определенные договоренности между совершенно разными группировками, включая крайне правых, по поводу создания на Ближнем Востоке "арийского" государства прозападной ориентации, которое могло бы со временем противостоять угрозам для западной цивилизации, исходящим из региона. Это, кажущаяся, на первый взгляд, иррациональная и даже маргинальная идея, на самом деле, имеет реальную "почву" и может быть реализована без каких-либо глобальных рисков, так как ни арабские государства, ни Турция, ни Иран не способны противостоять этому проекту, который поддерживается всем западном сообществом.

Вместе с тем, в отличие от европейцев, США так и не приняли достаточно твердого решения относительно решения по иракскому Курдистану. Даже после демонстрации курдами исключительной лояльности США и Великобритании, в Вашингтоне все еще сомневаются в возможности создания курдского государства в Ираке без какой-либо существенной конфронтации в регионе. Но, сталкиваясь с нескончаемой межобщинной конфронтацией в Ираке и необходимостью раздела этой страны на три государства, США на протяжении 2006-2007 гг. все же пришли к выводу о неотвратимости создания курдского государства. Проблема политических проектантов заключается в том, насколько экономически и политически жизнеспособным окажется курдское государство, как изменится геополитическая ситуация в регионе, после его создания, а также, будет ли курдское государство иметь изолированное значение и выполнять локальные функции, или же станет важным фактором региональной политики. Американские эксперты Энтони Кордесман и Джудит Киппер утверждают, что в США нет таких проектировщиков, которые смогли бы обозначить просчитать эти сценарии, просто потому, что данная проблема не поддается обычному прогнозированию. Курдская тема никогда не была в США популярной среди политических исследований, и даже после ее исследований по заданию администрации, остается множество вопросов.

Наряду с данными оценками, имеются и другие мнения, которые исходят от молодых исследователей, прошедших хорошую университетскую школу. По мнению экспертов этого типа, в действительности, понимание курдской проблемы представляет сложность только тогда, когда консервативные аналитики пытаются уйти от инициатив по предоставлению курдам политической независимости. Когда же принимается именно эта версия раскручивания ситуации, тогда все вопросы становятся понятными и разрешимыми. Например, ассистенты и сотрудники ведущего специалиста США по проблемам ислама Ширин Хантер настаивают на том, что для политики США предоставление независимости иракским курдам - лишь вопрос времени. В США данная идея должна созреть и, прежде всего, стать понятной для администрации, она должна стать "близкой" Конгрессу, истеблишменту и аналитикам различного уровня. Этот процесс только начался и пока нуждается в приобретении опыта. В целом, для администрации США курдская проблема в Ираке воспринимается, скорее всего, как моральная проблема, то есть администрация приближается к пониманию, каким образом отблагодарить курдов за столь неоценимые услуги. Важную роль в признании широкой общественностью политических прав курдов в Ираке играют еврейские общественные организации в США, а также само государство Израиль, которое многие десятилетия осуществляют доктрину "второго пояса", который включают одновременно Турцию, Иран, а теперь и страны Кавказа и Центральной Азии в целях противостояния арабам. Курды в этой доктрине занимают важное место. Если в Европе еврейские организации не столь активны в этом направлении, пытаясь сохранить дружественные отношения с турками, то в США они проводят двойственную политику, сотрудничая с Турцией и с курдами.

После военной операции 2003-2004 годов, Израиль практически установил официальные и дипломатические отношения с иракским Курдистаном. В июле 2004 года будущий президент Ирака Джалаль Талабани посетил Израиль, где провел переговоры с Ариэлем Шароном. Несомненно, Дж. Талабани принимали в Израиле как курдского деятеля, а вовсе не представляющего Ирак. По сообщениям New Yorker, происходит сотрудничество израильских спецслужб и курдских лидеров, при помощи которых "Мосад" осуществлял сбор информации об иранской ядерной программе. Израиль принимал участие в создании курдской разведывательной службы "Парастин", которая играла определенную роль в дестабилизации садамовского режима. Президент Курдистана Масуд Барзани заявил, что пришло время открыть в иракском Курдистане консульство Израиля, и, несмотря на протесты лидеров иракских шиитов Муктада ас-Садра, данная инициатива, видимо, будет реализована. ("На территории современного Ирака евреи жили с библейских времен, со времен так называемого вавилонского пленения (VI век до н.э.) в основном, в Курдистане, главным образом, в районе городов Киркук, Мосул, Сулеймания, Эрбиль. Интересно, что с середины XVI века у евреев Курдистана и близлежащих областей пользовались известностью раввины из семейств Баразани, поскольку раввин и каббалист Шмуэль Бен Нетанель ха-Леви Баразани (1560-1630?) был духовным главой курдских евреев").

Курдский фактор приобретает все большее значение в регионе Ближнего Востока, в том числе, для американской и иранской политики. В Иране и в Ираке признается существование курдского народа, курдского языка и курдских социально-культурных проблем. В Иране и Ираке, в отличие от Турции, территория, преимущественно населенная курдами, называется Курдистаном. В столице Ирана Тегеране имеется множество улиц и объектов, носящих курдские названия. В отличие от Турции, где политический и общественный успех ожидает курдов только в том случае, если они идентифицируют себя как турки, в Иране курдское население после Исламской революции интегрировано в иранское государство, как на индивидуальном, так и на этно-общинном уровне. Курды являются составным элементом иранской ментальности, которая предполагает поли-этничность. Если ранее обсуждение курдской проблемы происходило между четырьмя государствами - Турцией, Ираном, Ираком и Сирией, то после войны в Ираке, оно происходит уже регулярно в Европе и в США, причем с неизменным участием самих курдов.

Курдские политические деятели, вопреки интересам государств региона, стали составной частью региональной политической элиты. При этом политики этих стран не просто примирились с этим обстоятельством, но и начинают понимать, что участие курдов в региональных политических процессах может быть эффективным, в том числе и в русле внутрирегиональной конкуренции, когда от позиции курдов зависят позиции тех или иных государств.

По оценкам ливанских экспертов, отличающихся относительной свободой мышления и поведения на фоне "закрытых обществ" Ближнего Востока, арабские и, в некоторой степени, иранские политики оказались не готовы к тому, что курдские партии и организации столь тесно впишутся в стратегические интересы США и Великобритании, перерастут из инструментов в партнеры данных держав. Этот феномен был неожиданным не только в связи с тем, что курды в значительной мере оказались востребованны в условиях войны в Ираке, но и с тем, что страны арабского мира и Турция, с которыми длительное время осуществлялись сложные партнерские отношения, оказались в некоторой степени "задвинуты" именно благодаря утверждению новой роли курдов в регионе.

Курдские политические партии сумели в столь сложных условиях подготовки и проведения войны в Ираке осуществить эффективную и технологичную политику, вследствие чего стало ясно, что за прошедшие десятилетия курды сумели приобщиться к методам и стилю респектабельной политики, а не ограничиваться тем радикализмом, который присущ любому национально-освободительному движению. Все заинтересованные государства Ближнего Востока поняли, что если США и Великобритания примут окончательное решение приступить к последней стадии международного признания независимости курдского государства на севере Ирака, государства региона не будут иметь никаких реальных возможностей предотвратить этот процесс. В связи с этим, турецкие и иранские политические эксперты и комментаторы левого и либерального направления неоднократно подчеркивали, что пришло время обсуждать не параметры курдской угрозы и способы ее устранения, а пути сотрудничества с различными политическими партиями курдов, выяснить наиболее благоприятные позиции в отношениях с государством, которое, так или иначе, будет создано в Северном Ираке. Представители лево-либеральных и социал-демократических партий стран Северной Европы, которые давно и активно заняты курдской проблемой, пытаются разъяснить политикам Турции и Ирана перспективы этого процесса и необходимость признания прав курдов. Курдские политические организации не только возлагают надежды на своих друзей в Европе, но и пытаются проводить политику балансирования, используя противоречия между государствами региона. Задачей курдов является нейтрализация одной державы, в целях активизации своей деятельности против другой (например, установить более доверительные отношения с Ираном для проведения политики давления в отношении Турции). Но если "Демократическая партия" курдов Ирака предпочитают не терять традиционные отношения с Ираном и усилить политические акции в отношении Турции, то "Патриотический Союз" Иракского Курдистана, напротив, пытается удовлетворить стремление США создать определенную угрозу для Ирана с территории Ирака. В настоящее время данные противоречия, в некоторой мере, утрачивают актуальность, когда иракские курды пытаются выработать более согласованную политику, но, так или иначе, курдам все еще недостает консолидации. Иранские эксперты утверждают, что политика США направлена на создание такой модели курдского государства, которое не было бы ориентированно на сотрудничество в регионе, а на усиление конфронтации, создание угроз для многих государств Ближнего Востока, и, поэтому, данная модель предполагает некое "полуизолированное" существование. Иранцы называют это "американо-израильским" планом, отмечая, что США и Израилю не нужно интегрированное в регион демократическое курдское государство, которому были бы чужды исламские политические принципы. Теперь сложились различные позиции в отношении перспектив создания курдского государства в Ираке, хотя все заинтересованные государства пытаются придерживаться традиционных отношений, то есть декларированного отрицания этой перспективы. Иракский политический класс практически готов к отделению курдских земель от Ирака, так как ситуация, которая сложилась в стране, не позволяет отстаивать ее политико-территориальную целостность, а также отрицать в принципе возможность расчленения Ирака на три государства. При этом может возникнуть вопрос контроля над основными источниками нефти, но и этот вопрос вовсе не является неразрешимым и может быть решен при применении технологических способов.

Иракская элита невероятно разобщена, даже можно говорить о растерянности и разложении иракской элиты, которая не в состоянии ни управлять своей страной, ни, тем более, планировать политическую перспективу. Суннитская элита практически уже решила создать свое государство, удержав при этом Багдад и контроль над Киркуком, воспринимая курдов как гораздо меньшую угрозу, чем шиитов. Шииты и сунниты считают курдов чуждым для арабского мира элементом, и с большой охотой согласятся с отделением их земель от Ирака. Иран воспринимает курдов как весьма опасных, но вместе с тем и верных партнеров в зависимости от политической ситуации. Иранцы понимают, что США и Израиль не сумеют реализовать в полной мере и на протяжении длительного времени свой протекторат над Курдистаном, что приведет к высокой зависимости этого государства от Ирана, так как ни Турция, ни арабские государства не готовы и не смогут стать партнерами курдов.

Иранцы занимают выжидательную позицию, когда иракский Курдистан окажется в русле иранского политического и экономического влияния. Иран развертывает стратегию всяческого ущемления возможностей Турции с помощью курдов, и для Ирана создание в Ираке курдского государства не станет "катастрофой", как это представляется для Турции. Позиция Сирии, где также имеется свой Курдистан, стремится к целесообразности создания курдского государства в Ираке, что откроет возможность для части сирийских курдов поселиться там, но в основе данной позиции Сирии лежит понимание значения наличия нового союзника против Турции.

Важно и то, что помимо трехсторонних консультаций с участием Турции, Сирии и Ирана, в которых не представлен Ирак (как фактически арабско-курдское государство), происходят двухсторонние консультации между Ираном и Сирией. В результате этих переговоров может быть разработан план дальнейших действий по отношению к курдской политической перспективе. Сирию и Иран в этих консультациях представляют уже не только представители разведывательных служб и военных ведомств, но и заместители министров иностранных дел.

Курдские общественно-политические круги всегда представляли собой благоприятную среду для деятельности спецслужб различных государств и всевозможных манипуляций. Находясь в весьма сложных политических условиях, курдские организации и их деятели вынуждены были принимать во внимание и нередко руководствоваться оценками и мнениями представителей данных государств. Это нередко приводило к ослаблению и дезорганизации курдского национально-освободительного движения, порождало противоречивые тенденции и идеи. На протяжении двух последних десятилетий курдские организации установили относительно доверительные отношения с Сирией и Ираном и сосредоточили свою борьбу на Турции и Ираке. Это обусловило анти-западнические и анти-израильские настроения курдов, так как США и Израиль рассматривались как союзники Турции. Такие настроения особенно были распространены в среде Рабочей партии Курдистана, осуществляющей борьбу главным образом с Турцией. Курдские организации на северо-востоке Ирака, естественно, были более склоны сотрудничать с США и Израилем, как с противниками Садама Хусейна. Эта более чем приблизительная оценка, тем не менее, отражает стартовую позицию внедрения в курдскую политическую среду некой новой концепции их национально-освободительной борьбы и соответствующей новой внешнеполитической ориентации.

На протяжении 1991-2003 гг., в промежутке между двумя войнами в Ираке, присутствие разведывательных служб и групп инструкторов США и Великобритании в иракском Курдистане было не очень существенным и системным. Американцев и британцев в этот период интересовали самые общие вопросы, связанные с действиями Ирана, Турции, Сирии, Ирака. После событий 11 сентября 2001 года США стали проявлять больший интерес к исламским организациям в иракском Курдистане и, вообще, в курдской среде. В Сулеймании тогда был создан офис ЦРУ, официально называвшийся "гуманитарной организацией", базирующейся в штате Атланта. Великобритания основала в иракском Курдистане два небольших аэродрома для регулярных рейсов, осуществляемых с британской военной базы на Северном Кипре, которые обслуживали, прежде всего, офисы разведывательной службы Великобритании. За полтора года, предшествующих военной операции в Ираке, в иракском Курдистане была создана уже солидная агентурная сеть, которая использовалась по многим направлениям, прежде всего, в иранском. Под контролем американцев и британцев иракский Курдистан был буквально очищен от агентуры Ирана и Турции. В этой деятельности очень существенное содействие было оказано Израилем, что, кстати говоря, не всегда приветствовалось Великобританией, выступающей против тех планов, которые вынашивает Израиль в отношении иракского Курдистана.

В настоящее время в иракском Курдистане, во всяком случае, на территории, которая контролируется региональным правительством, практически вся оперативная работа проводится с ведома или под полным контролем офисов разведслужб США и Великобритании. Представляет интерес то, что в общественном сознании курдского населения успело укорениться мнение, что сотрудничество с США является важным условием "патриотического поведения". США и Великобритания провели специальные исследования, выясняя условия и возможности создания на этой территории аэродромов, радаров слежения, других баз военного назначения, коммуникаций. Данные планы давно обсуждены с политическими руководителями иракского Курдистана на принципиальной основе, с учетом политических и экономических реалий. Вместе с тем, более широкую и последовательную работу проводит в иракском Курдистане Израиль, занимаясь военно-образовательными программами, в том числе подготовкой до 400 офицеров и специалистов по разведке в учебных заведениях на территории Израиля. При этом обучающимся прививаются некоторые идеологические типы поведения, мировоззрения и политические ориентации. С начала 2006 года специально для выполнения задач в иракском Курдистане созданы частные организации военно-наемного типа, которые подписали с властями специальные договора, регламентирующие их работу. Следует отметить, что поначалу в британских, а затем и в американских офисах были созданы группы специалистов по политическому проектированию. Эти группы не многочисленны, они не имеют достаточно четких и определенных планов работы и указаний руководства, им было дано право самим разрабатывать проекты. Данные группы, скорее всего, созданы по примеру Израиля, который занимается политическим проектированием в отношении курдов на уровне университетов и гражданских аналитических центров, но работают на разведку и правительственные учреждения Израиля. Британские представители были шокированы, когда израильтяне продемонстрировали, каким образом они принимают участие в кадровой политике и различных назначениях в политических структурах иракского Курдистана. Это послужило причиной вмешательства Великобритании, которая выразила возражения по поводу участия Израиля в назначение военных кадров. Пока имеются обязательства, согласно которым данная сфера должна контролироваться США и Великобританией. По признанию британских экспертов, курды очень быстро развиваются, быстро воспринимая современные политические идеи, и отличаются от арабов большей дисциплинированностью и, испытывая комплексы, все больше стараются продемонстрировать свою способность к строительству государства.

В иракском Курдистане наблюдаются настроения подозрительности, многие политики все более становятся мнительными, популярны "контрразведывательные" настроения, общая подозрительность, что присуще курдам, которые всегда отличались взаимным недоверием, стремление не выходить за рамки небольших группировок. Все это весьма благоприятно влияет на возможности манипулирования ситуацией в этой стране, осуществления различных инициатив диверсионного, разведывательного и радикального характера. В настоящее время в иракском Курдистане имеется немало обособленных группировок, которые, так или иначе, ориентируются, спонсируются, контролируются со стороны внешних сил. Британские эксперты убеждены в том, что в дальнейшем курдская среда еще в большей степени будет иметь внешних партнеров или подвержена внешнему "патронажу". Имеются отдельные признаки того, что британские политические проектировщики предлагают сформировать в иракском Курдистане федеративное государственное образование, состоящее из двух кантонов - северного и южного, где доминируют две ведущие политические партии. Видимо, ставится задача разработать максимально управляемую модель курдского государства. В последние два-три года, то есть после завершения основной стадии войны в Ираке, повышенную активность в отношении иракского Курдистана стала проявлять разведывательная служба Сирии и, параллельно, политические учреждения этой страны. Сирия имеет определенные задачи в иракском Курдистане, связанные с проблемами ее национальной безопасности. В сфере политических отношений Сирия предлагает курдским политикам роль посредника с арабскими государствами, с которыми у курдов возникают различные проблемы. Это очень важный ресурс для курдских политиков, причем, по мере усиления курдского государства на севере Ирака, данные проблемы становятся серьезнее и предметнее, и, конечно же, курды нуждаются в постоянном партнере в лице столь влиятельного в арабском мире государства, как Сирия. Сирия в полной мере использует курдский фактор для создания противовесов в регионе, обладает значительным опытом, и является, пожалуй, единственным государством на Ближнем Востоке, которое практически никогда не проводило репрессивной политики в отношении курдов, и имеет большие надежды на доверие с их стороны. Кроме того, по мере укрепления власти президента Башира Асада, проведения умеренных реформ, все большее развитие получает идея о полиэтничности Сирии, включающей ряд этно-конфессиональных сообществ. В связи с этим Сирия, по существу, ненарочито и не официально предложила свое решение курдской проблемы в условиях унитарного государства. Это, в современных условиях весьма импонирует курдским политикам и политическим партиям Ирака, которые не собираются вмешиваться в дела сирийских курдов (численность до 1,5 млн. чел.). Курды Ирака постараются разрушить традиционные позиции Сирии, Турции и Ирана в отношении курдских проблем, и в этом направлении роль Сирии может стать весьма интересной. Это обстоятельство может привести к тому, что Сирия будет иметь такие же, как и западные державы, легальные разведывательные позиции в иракском Курдистане. Курдские интеллектуалы в Европе, придерживающиеся лево-исламских идей, подбрасывают в СМИ идеи создания ирано-шиитского "пояса", с участием Ирана, Сирии, Ливана и Курдистана. Эта идея хорошо известна и распространена, но участие в этом "поясе" Курдистана стало новым элементом в данных рассуждениях.

Весной 1998 года Рабочая партия Курдистана и весь курдский народ оказался в достаточно тяжелом положении в связи с тем, что вооруженное восстание курдов в юго-восточных районах Турции было довольно быстро подавлено турецкой стороной, которой пришлось задействовать для этого значительные силы армии. Надежды Абдуллы Оджалана на всенародное восстание курдов в Турции не оправдались. В вооруженной борьбе участвовали не более 25 тыс. вооруженных курдов, которые, несмотря на отчаянное сопротивление, не сумели долго противостоять регулярной турецкой армии. (По некоторым оценкам в восстании участвовали не 25 тыс., а гораздо меньшее число вооруженных курдов). Разгром данного движения сыграл большую роль в ослаблении позиций Оджалана, его ближайших соратников и Рабочей партии Курдистана. Одновременно нарастало стремление переосмыслить политический курс партии в целом, внешнеполитические и идеологические ориентации. При признанию молодых функционеров РПК, проживающих в Германии и Ливане, эта ведущая политическая партия никогда не была однородной по составу, идеологическим убеждения и ориентациям. В 90-тых годах в партию влилось много новых молодых функционеров и боевиков, которые не разделяли те взгляды, которые считались традиционными для данной радикально-левой партии. Многие молодые члены партии получили образование в Европе, в том числе стали специалистами по международной политике и экономике, приобрели опыт журналистики и участия в иных, не курдских общественных организациях и движениях, что предопределило их взгляды, хотя большинство из них являлись членами семей, которые традиционно являлись надежной и опорой РПК. Данная кадровая база не могла не обусловить идейный и политических раскол в партии, особенно в условиях неудач боевых действий в Турции и утраты поддержки ряда внешних сил, которые обычно оказывали содействие РПК. Не является секретом то, что в ряде стран Европы (Швеция, Германия, Австрия, Голландия, Норвегия) в рамках РПК были созданы отдельные ячейки, которые, по существу, проводили самостоятельную политику, хотя эта деятельность не могла иметь широкого значения. Видимо, с данными кругами уже с начала 90-тых годов проводилась определенная работа со стороны турецких спецслужб, которые, в соответствии с некоторыми договоренностями, предоставляли информацию ЦРУ. Практически во всех странах Европы, а также в Канаде и Австралии, то есть, где имелись курдские активисты, спецслужбы, проводили разработки, результатами которых, уже давно пользуются США. В 1997 году в американском посольстве в Анкаре была создана группа разработчиков из трех человек, которые составили комплекс рекомендаций по реформам и кардинальным коррекциям в РПК и по некоторым другим курдским организациям в Турции. Но в центре внимания все же оставалась Рабочая партия Курдистана. В основе данных рекомендаций была заложена идея существенного реформирования РПК, создания на ее основе партии либерально-демократического толка европейского типа, которой не были бы чужды и левые идеи. Этот план в конце 1998 года прошел обсуждение в Университете им. Джона Хопкинса в Вашингтона в режиме закрытых семинаров, в которых участвовали те эксперты, которые занимались не только проблемами курдов, но и проблемами Ближнего Востока, причем самых различных, включающих Иран, Турцию, арабский мир. Ведущий специалист США по Ближнему Востоку, посол, Денис Росс весной 1998 года доложил Государственному Департаменту о том, что план, касающийся проектирования курдского движения в Турции, разработан. По имеющимся сведениям, курировал данную разработку Дэвид Саттерфилд, также ведущий политический проектировщик по Ближнему Востоку, дипломат, занимающий пост помощника Государственного Секретаря США по Ближнему Востоку. (Возможно, порядок разработки и обсуждения данного плана имел и несколько иные обстоятельства и условия, включал и других специалистов, но, по существу, можно утверждать, что такой специальный план был принят администрацией США при президенте Б.Клинтоне). Военное и, вместе с ним, организационное поражение восстания курдов в Турции привели к пониманию необходимости изменения тактики и стратегии РПК.

Однако еще до весны 1998 года в среде Рабочей партии Курдистана нарастали настроения, тяготеющие к пересмотру идеологии и внешнеполитической ориентации. Это было обусловлено рядом фактором. Большое значение имело отсутствие реальной поддержки РПК со стороны такой страны, как Россия, где политические круги продолжали придерживаться левых взглядов, а также со стороны ведущих левых и лево-центристских партий европейских стран. Ставка на левую идеологию РПК оказалась совершенно не состоятельной и ограничивала политические возможности не только в отношениях с Западом, но и государствами Ближнего Востока, прежде всего с Ираном. Следует отметить, что радикально-левая идеология РПК никак не соответствовала взглядам даже коммунистических партий Европы и России. Идеологическая парадигма РПК соответствовала лишь взглядам лево-экстремистских группировок на Западе, в Латинской Америке и в некоторых странах Юго-Восточной Азии. Поддержка РПК со стороны некоторых левых организаций в Европе носила скорее не политический, а гуманитарный характер. В связи с этим, новые поколения членов РПК стремились и требовали переосмысления политического курса. Важную роль в пересмотре политики РПК играли курдские политические организации в европейских странах, которые распространяли "умеренные" идеи, заключающиеся в необходимости диалога с Турцией. Если другие курдские организации, прежде всего "Демократическая партия Курдистана" (ДПК) и "Патриотический союз Курдистана" (ПСК) (действующие в Ираке), по существу, стали правящими партиями в Северо-восточных регионах Ирака и успешно строили курдскую государственность под эгидой США и Великобритании, РПК продолжала терять свои позиции в курдском обществе.

В данных условиях, весной 1998 года А.Оджалан, понимая значение брожений в РПК, возлагал надежды на успех в ходе вооруженного восстания в Турции и изменение настроений в курдском обществе. Вместе с тем, еще до данного восстания в среде РПК обсуждались новые политические идеи, заключающиеся в следующем. Предполагалось параллельное изменение идеологии, проектов создания курдской государственности и внешнеполитических ориентаций. Ключевым условием переосмысления политической деятельности представлялось изменение идеологии РПК, отказ от крайне-левых, революционных идей и трансформация РПК в некую умеренно-левую, возможно социал-демократическую или социалистическую партию европейского типа. Это было необходимо, прежде всего, для вступления в "стратегический диалог" с ведущими западными государствами, особенно с США. Одновременно РПК выдвигает идею "федерализации", то есть создания соответственно турецко-курдской, иранско-курдской, иракско-курдской и сирийско-курдской федерации. Сама по себе данная идея представлялась достаточно радикальной и неприемлемой для данных государств, чьи элиты придерживаются модели унитарного государства. Однако идея федерализма давала возможность сотрудничать с западным сообществом, позволяя ему вмешаться во внутренние дела Турции, Ирана, Ирака и Сирии (в данном случае наиболее актуальная задача ставилась в отношении Турции). По идее, США и особенно Европейский Союз не моли рассматривать идею федеративного устройства, как деструктивную и экстремистскую. Исходя из данной задачи, выводилась цель установления партнерских отношений с США, как с единственной западной державой, способной и заинтересованной в активном политическом проектировании в регионе Ближнего Востока, оказывающей большое влияние на Турцию. По некоторым признакам, сам А.Оджалан (который не отличается гибкостью в принятии политических решений), понимал необходимость изменения политического курса и интересовался возможными перспективами установления новых отношений с США. Вместе с тем, он был связан обязательствами с Сирией и с соратниками по партии, имел имидж экстремиста. Кроме того, Турция никогда не согласилась бы установить с А.Оджаланом политических отношений. А.Оджалан не имел четко выработанных решений, не имел резервов времени и возможности для выработки нового курса. Его надежды на создание крупного курдского политического центра в России или в Европе обрушились, и он был практически выдан Турции. В настоящее время РПК не является, как прежде, сплоченной и единой организацией. По существу, сложилась политическая конфедерация в рамках РПК, включающая ряд политических организаций, находящихся в различных странах. Осман Оджалан - брат бывшего руководителя РПК, дислоцирующийся со своей командой в Брюсселе, после ареста А.Оджалана, и, видимо понимая необходимость новой внешнеполитической ориентации и изменений в партийной идеологии, решил отойти от руководства партией. Сейчас он вернулся в иракский Курдистан, где и проживает как рядовой гражданин.

В настоящее время в Ливане, при поддержке Сирии, создан небольшой, но достаточно активный центр РПК, который в значительной мере дистанцировался от официального руководства партией, выпускает газету и даже предъявляет претензии правительству Ливана, включающие требования места в парламенте и в правительстве. Лидеры данной группировки достаточно критически относятся к Осману Оджалану, выступая против того, чтобы от Абдуллы Оджалана, находящегося в заключении, исходили руководящие указания. Некоторые из деятелей партии, занимающие традиционные позиции, пытаются сохранить "профиль" и характеристики партии, и хотели бы найти страну, в которой можно было бы создать базирование центрального руководства и инфраструктуры. Были попытки обнаружить возможность базирования в одной из стран Восточной Европы и в Канаде, но этого не произошло. В отличие от прежних времен власти Скандинавских стран предъявляют более жесткие требования к деятельности РПК, выполнение чего означало бы полное подчинение партии спецслужбам не столько этих стран, сколько ЦРУ. Идеальным местом для создания главной штаб-квартиры РПК могла бы стать Москва, но этого не произошло и, видимо, не могло произойти в нынешних международных условиях. Некоторые надежды РПК связывали с Арменией, в том числе, с местами базирования всех основных публичных учреждений РПК - парламента Курдистана в изгнании, штаб-квартиры РПК, издательств, крупной радиостанции, а также, образовательных учреждений. РПК неоднократно пытались прощупать почву для осуществления данных планов в Армении, но этого так же не удалось сделать. Традиционалисты из РПК пытаются убедить общественность в том, что данные трансформации в партии стали результатом, прежде всего, деятельностью внешних сил. Но это, конечно, не так, а курдское общество находится в поиске новых путей в проведении политики.

По признанию курдских политических лидеров, арабских политиков и аналитиков, а также иранских функционеров, в последние годы США с различной интенсивностью предпринимают усилия по формированию в курдской общественно-политической среде проамериканских ориентаций. Перед США стояла весьма сложная задача, поскольку изначально курды не испытывали доверия к США, как к союзнику Турции. Кроме того, США длительное время 50-70 годы, будучи партнером Ирака и Ирана, всячески игнорировали курдское национальное движение и права курдов. Американцы понимали, что серьезным ограничителем в установлении тесных отношений с курдами является лево-радикальная идеология основных курдских политических организаций и, прежде всего, РПК. США и ведущие европейские государства понимали также, что курдская проблема нуждается хотя бы в частичном решении и западному сообществу не удастся и далее игнорировать данную проблему, грозящую поставить под сомнение западные демократические принципы. Вместе с тем, западное сообщество могло вступать в длительные партнерские отношения только с политическими организациями либерального и демократического типа. Максимум, что могли позволить себе европейцы, это отношения с организациями умеренно-левого (социал-демократического) типа. Идея федерализации Турции и Ирака предполагала наличие демократических партнеров, ориентированных на западное сообщество. Однако влияние такой партии, как РПК в курдской среде не давало надежд на создание организации или ряда организаций нового типа. Необходимо было либо абсорбировать РПК, либо ликвидировать ее. Арест А.Оджалана привел к значительной дезорганизации РПК и создал условия для трансформации данной партии в политически более умеренную. Одновременно США и европейцы приводят Турцию к необходимости признания социально-культурных прав курдского народа. Практически процесс федерализации Турции начался и носит весьма противоречивый характер. Одновременно курдский фактор, наряду с армянским, является важным рычагом давления на Турцию. К сожалению, нет доказательств о причастности США к формированию партии КАДЕК" то есть псевдо-реформированной версии РПК, но достаточно убедительные хронологические и логические совпадения. Так, КАДЕК возник как естественное продолжение плана по созданию либерального имиджа курдского движения в целом, и, прежде всего, РПК, как приемлемого партнера США.

США и Великобритания практически провели вполне успешную длительную операцию по федерализации Ирака, создав на северо-востоке страны курдское государственное образование, политическими субъектами которого являются ДПК и ПСК, проводящие практически умеренную и прагматичную политику. Однако, следует отметить, что ранее данные две организации северо-востока Ирака представляли собой радикальные, вооруженные организации. Сохраняя неформальный статус национально-освободительных организаций, ДПК и ПСК осуществляют функции государственных правящих партий. До сих пор в данных партиях имеются отдельные радикально-настроенные группировки, которые, по существу, являются самостоятельными политическими организациями, имеющими свою кассу, свои вооруженные формирования, связи с рядом государств, в том числе с Ираном. Эти группировки, редко проявляют свои позиции, предпочитая тактику удержания лидеров ДПК и ПКС в рамках последовательности и патриотизма, а также, "правильного поведения" в политической деятельности. Это вполне соответствует курдской ментальности и логике поведения. ДПК и ПКС признанны в международном сообществе, как вполне приемлемые для партнерства и демократического строительства политические партии, которые могут стать организационно-политической основой для создания демократического государства.

США, видимо, не без сотрудничества со Скандинавскими странами, пытались еще до 2003 года, то есть до войны в Ираке, распространить влияние этих партий на курдское общество в Турции и в Европе. Но этого не удалось сделать, поскольку сами данные партии не испытывали большого энтузиазма от идеи распространения своей деятельности на турецких курдов, да и сами курды Турции не оказывали доверия представителям данных партий иракских курдов. Но эта попытка является составной частью политики США по внедрению турецким курдам иной политической идеологии. Крайне неприятное впечатление произвел на турецких курдов визит лидера "Патриотического союза Курдистана" Джалиля Талабани в Анкару, который предпочел совершенно неприемлемое для курдов Турции поведение, стремясь показать себя более ревностным либералом, чем известные образцы на Западе. Учитывая курдский характер, контакты Дж.Талабани, а также представителей лидера ДПК М.Барзани с турецкими официальными лицами, переговоры с ними, а также многие другие события, явственно свидетельствуют о том, что лидеры, а также курдские политические партии Ирака, лишены амбиций распространить свое влияние на территорию Турции. ДПК и ПСК давно определились в своей цели, сводящейся к созданию государства на севере Ирака и не более того. Во всяком случае, на данном историческом этапе, эти партии стремятся ограничить курдскую государственность только северным Ираком. Вместе с тем, РПК так и не сумела найти прочную основу в иракском Курдистане, где им разрешают вести только действия самообороны на границе с Турцией, но никак не политическую работу. Возможно, имеют место сильные племенные предпочтения, доказывающие, что единого курдского народа не существует, и, как и в арабском мире, в рамках общего этноса существуют несколько курдских наций. Время от времени, в курдонаселенных регионах Ирака происходит довольно ожесточенная борьба, которую ведут ДПК и ПСК с Рабочей партией Курдистана, а также с исламскими политическими и вооруженными организациями ваххабитского и антиамериканского направления. Однако на примере курдов Ирака США и Великобритания продемонстрировали способность и реальность осуществления проекта по переориентации курдских движений на Запад, идеи федерализации. Вместе с тем, создание курдского государственного образования в Ираке стало возможным только в результате военного поражения Ирака в 1991 году и его фактического раздела после операции 2003 - 2004 годов. Трудно предположить, что аналогичная "федерализация" станет возможной в Иране, и тем более, в Турции. Пока, ни в США, ни в Европе никто не воспринимает всерьез возможное расчленение Ирана, в результате масштабной войны.

По мнению Гарета Стэнсфилда, "несмотря на неизбежное формирование правительства национального единства, Ирак раскладывается на три исторические области. Разрыв может управляться, но этого нельзя избежать. Западные державы и иракские националисты должны теперь признать, что радикальный федерализм - единственная альтернатива гражданской войне". Американский сенатор-демократ Джозеф Байден предлагает разделить Ирак по тому же принципу, по которому в 1995 году была разделена Босния. Его идея уже встретила неоднозначную реакцию в самом Ираке.

Практически единственной гарантией существования курдского государственного образования в Ираке является американо-британский альянс, который выступает партнером данных партий. В северо-восточном Ираке продолжается борьба и конкуренция различных государств и движений за влияние. Иран не позволит исключить его из числа стран-партнеров курдов в Ираке. Иран не может допустить создания в Северо-восточном Ираке враждебного ему государства или военно-политического плацдарма. Иракские курды тесно связаны с Ираном экономически и политически. Курды не могут отказаться, по крайней мере, до официального признания курдской государственности в Ираке со стороны Запада, от сотрудничества с Ираном. Влияние Ирана в этом регионе вовсе не уменьшается, а даже возрастает, что вызвано тем, что курды вряд ли могут рассчитывать на безоблачные отношения с Ираком и Турцией, и новому государству грозит оказаться в полной коммуникационной блокаде. Поэтому, отношения с Ираном останутся важными. Активное развитие в Иране паниранистских движений, рассматривающих курдов, как часть иранского мира, позволяет надеяться на установление с Ираном партнерских отношений. Иран - единственное государство, где территория, населенная преимущественно курдами, официально называется Курдистаном, а курды, рассматриваются союзниками в рамках общей цивилизации. Реалистическое видение перспективы руководителями и политиками иракского Курдистана обусловило их позицию в отношении Ирана, с которым они стремятся поддерживать стабильные, прогнозируемые отношения, и использовать все преимущества экономического сотрудничества с Ираном.

Характерно, что многие арабские эксперты, чья роль в политическом процессе не ограничивается экспертизой, считают, что на нынешнем этапе, децентрализованная федерация или конфедерация станет оформлением реального положения дел и может привести к урегулированию наиболее важных проблем в Ираке. По существу, все эшелоны арабского эсеблишмента, ориентирующихся на некий модернизм в политических и социальных процессах, не отрицают возможность распада Ирака, но все же рассчитывают на то, что все три общины могут быть заинтересованы в сохранении страны, в рамках федерального государства, так как при этом решение экономических вопросов и внешнеполитических задач, будет более приемлемым. В связи с этим представляется интересным мнение американского автора Джорджа Фридмана (Stratfor), о том, что якобы США пытаются снять с себя гарантии существования курдского государственного образования на севере Ирака. Это абсолютно противоречит логике актуальной американской политике на Ближнем Востоке. Возможно, данная версия, которую неоднократно тиражировал Stratfor, призвана создать дополнительный вызов данной проблеме, но, не исключено, что имеется ввиду пассивная политика США в выдвижении предложений по данной проблеме. Скорее всего, данная "пассивная" позиция США, не устраивает те политические круги, которые пытаются форсировать дальнейший прогресс суверенизации иракского Курдистана.

Задача федерализации сама по себе носит вовсе не стандартный или универсальный характер. Этот проект является мощным инструментарием геополитики США и Великобритании, и в отдельных государствах (Сирия, Ирак, Турция) он будет реализовываться в зависимости от их отношений с США. В настоящее время Израиль, как провайдер американских интересов в регионе, утратил свое значение и не способен играть роль активного реального фактора. Израиль перешел в "стратегическую оборону" и не собирается решать проблемы американского влияния в регионе. Для данных целей американцам необходим более существенный и динамичный фактор, которым являются курды. Курды населяют стратегически важные и обширные территории, фактически контролируют существующие и перспективные энерго-коммуникации и оказывают влияние практически на все государства Большого Ближнего Востока. Курдам свойственна внутренняя борьба и отсутствие консолидации, раздробленность их политических организаций и амбициозность политических лидеров. Курды, несомненно, характеризуются довольно высокой пассионарностью и вместе с тем склонностью к конформизму и компромиссам с различными государствами. Любое созданное на Ближнем Востоке курдское государство будет длительное время сохранять серьезные экономические проблемы, что обусловит его зависимость от США. Поступление вооружений в данные государства также будет проблематичным, и также будет зависеть от американцев. При любом стечении обстоятельств, Ирак далеко не сразу согласится с фактом создания курдского государства, что приведет к необходимости долговременного обеспечения гарантий со стороны США и Великобритании. Возможно, именно эти амбиции курдов, приведут к некоторой консолидации суннитов и шиитов, которых поддержат Турция, Сирия и Иран. Но противоречия между двумя арабскими общинами Ирака столь глубоки и практически не поддаются урегулированию, а курдские земли утрачены для арабов, что подводит арабских политиков к пониманию неотвратимости признания курдского государства. Кроме того, и шииты и сунниты, стремящиеся к созданию своих государств, будут заинтересованы в прецеденте создания курдского государства. Признание арабскими общинами Ирака курдского государства во многом зависит от величины тех территорий, на которые претендуют курды (34 или 84 тысяч кв. км.), а также, от судьбы Киркука. "Королевский Институт Международных Отношений" - RIIA (Лондон) провел исследования курдской проблемы в 2005 году, при участии ведущих специалистов по данной проблеме Клер Спенсер (Claire Spencer), Розмари Холиинс ( Rosemary Hollis), Али Ансари (Ali Ansari), Надим Шехади (Nadim Shehadi), Гарета Стэнфилда (Gareth Stansfield). В данных исследованиях были задействованы и опрошены десятки политиков, экспертов и деятелей силовых структур. В результате исследований и в ходе обработки полученных данных в различных Институтах Великобритании и Европы в конце 2005 года были сделаны следующие выводы:

1. На Севере Ирака уже создано самостоятельное курдское государство, общество и элита которого не имеет иных политических целей, кроме провозглашения независимости, а все остальные политические линии имеют тактическое значение, при этом курды проявили последовательную политику и лояльность в отношении США и Великобритании, развивая отношения с различными государствами Ближнего Востока и Европы, как независимый международный субъект.

2. Курдская проблема в Ираке и в Турции в ближайшее время станет наиболее значимой и актуальной для западного демократического сообщества, не сумевшего своевременно и адекватно оценить эту перспективу, и постоянно опаздывающего в отношении этих вызовов. В интересах региональной безопасности необходимо иметь более четкие представления о возможных сценариях развития событий, так как в ближайшие 15-20 лет курдские партии и общественные движения предпочтут продолжать борьбу за создание государства, которое будет включать обширные территории нынешних государств, которых, напротив, ожидает ослабление и распад по различным признакам.

3. Если Западные государства не предпримут усилия по установлению контроля над этой перспективой, в регионе Ближнего Востока может возникнуть большая война с участием ряда государств, будут утрачены другие инициативы, связанные с реализацией различных политических и экономических проектов. Вместе с тем, отмечается, что государства региона не готовы даже в приближении воспринять те ценности и принципы, на базе которых Запад пытается решить проблемы свобод и прав человека в данном регионе. Исследователи в данной работе отмечают, что программа демократизации "Большого Ближнего Востока", которую намереваются осуществить США, может привести к масштабных потрясениям и будет воспринята курдами, как сигнал к расшатыванию региона. Обращается внимание на то, что все без исключения политические организации и группировки курдов рассматривают данную программу США как свою "национальную программу", которая может привести к созданию объединенного курдского государства.

4. Исследователи не допускают длительного раздельного существования курдов и предпочитают рассматривать в этом контексте развертывание очередного этапа национально-освободительной борьбы в Турции, которая столкнется с невиданными прежде угрозами целостности этого государства. Чем более усиливается политика Турции в части военного вмешательства в иракский Курдистан, тем более курды настраиваются ответить на это, что, рано или поздно приведет к очень крупному военному конфликту в регионе, так как вполне ожидаемо вмешательство США, Ирана, Сирии. В этой работе, впервые, приводятся оценки политики Израиля в отношении иракского Курдистана, который пытается осуществлять не согласованные со своими партнерами программы, когда в регионе продолжается усиливаться напряженность. Если политика Вашингтона и Лондона в отношении курдов воспринимается в арабском мире более или менее нейтрально, и наоборот, воспринимается, как умеренная и сдерживающая курдские амбиции, то активность Израиля воспринимается арабскими государствами совершенно иначе. Исследователи считают, что в нынешних условиях действия Израиля направлены не на решение задач безопасности, а собственно израильских проблем, решаются задачи упрочения позиций Израиля в регионе.

5. Имеется особое мнение одного из участника данного исследования доктора Надима Шехади о том, что проблема заключается еще и в том, что США, начиная свою стратегию на Ближнем Востоке в 2003 году, совершенно не разработали задачи по курдским вопросам, которые предстали в новом качестве и с новой перспективой. Если в отношении палестинской проблемы имелись определенные взгляды и наработки, то по курдским делам США предпочли решать проблемы по мере их наступления. Предупреждения, которые в тот момент раздавались из Лондона, имевшего более адекватные представления по курдам, никак не были приняты во внимание, потому что тогда не было ни времени, ни желания. Американцы возлагали все надежды на полную военную и политическую победу в Ираке и на Ближнем Востоке в целом. По мнению данного исследователя, курдская проблема объективно имеет определенные особенности и функции. Ее разворачивание не снимет ни палестинской, ни иранской, ни шиитско-суннитской программы, а усилит дестабилизацию региона. Исследователь предлагает разработать легитимный план предоставления статуса иракскому Курдистану, фактически как суверенного государства, тесно интегрированного с Ираком, что будет признано Турцией, Ираном и Сирией, которые, вместе с государствами Западного сообщества, будут гарантами обеспечения данного суверенитета. (То есть, эти пожелания, скорее всего, отражают позиции арабской политической элиты).

6. В мае 2006 года на специальной сессии курдского парламента в городе Эрбиль законодатели проголосовали за формирование единого кабинета министров во главе c Нинджирваном Барзани, одним из руководителей Демократической партии Курдистана. В заседании принимали участие 111 депутатов. Были приглашены послы США, России, Германии и других государств в Ираке. Пост вице-премьера получил Омар Фатах из Патриотического союза Курдистана. Создано 27 министерств. Представители ДПК и ПСК получили по 11 министерских постов. Еще пять кресел в новом правительстве отдали представителям других, менее значительных политических партий. Это демонстрирует не только способность курдов сохранить стабильность и солидарность ведущих политических сил, но и продолжение избранного курса на приобретение полной независимости. Курдские политики демонстрируют международному сообществу, что всего лишь предоставили США и их партнерам кредит времени и доверия для признания независимости их страны.

Курдские политические деятели имеют значительную практику общения с Россией и в последние годы никогда не питали иллюзий относительно возможности содействия со стороны России их движениям. Россия скорее интересовала курдские организации, как страна для дислокации их опорных баз, части политических эмигрантов, трансляции идей и пропаганды, получения вооружений и пространства для передвижений. После визита руководителя СВР Е.Примакова и руководителя ФСБ С.Степашина в Анкару осенью 1994 года и переговоров с представителями турецких спецслужб накануне проведения операции в Чечне, где Россия взяла обязательства невмешательства в курдские проблемы в Турции, курды окончательно сделали выводы о позиции России. Их подходы к России носят в настоящее время спокойный, уравновешенный и прагматичный характер. По словам официального представителя РПК в СНГ - "от России нужно взять все, что можно, не строя иллюзий". По выражению члена парламента турецкого Курдистана Ростома Броева - "Деятельность курдов в России более чем продуктивна, если иметь в виду реалистичность надежд и подходов. Ожидать большего от России сейчас невозможно". В аналитических кругах России и Европы сложилось устойчивое мнение о том, что Россия занимает вполне разумную позицию в отношении курдских проблем. Россия не обладает политическими и материальными ресурсами для абсорбции основных организаций курдского национального движения, и ее действия могли бы стать ущербными в части ее собственной безопасности. Вместе с тем спецслужбы России умело оказывают влияние и осуществляют контроль над курдскими группировками на территории России, что совместно с некоторым участием российских политиков ГосДумы и политических партий в курдских акциях в Москве способствуют поддержанию ровных отношений с курдами. Эксперты совершенно верно считают, что для России гораздо важнее поддерживать дружественные отношения с Ираном, Ираком, Турцией и Сирией, нежели с курдскими движениями и организациями. Вместе с тем, поддержание отношений с курдами является полезным для России, особенно исходя из перспективы, когда возможно окрепшей и решившей свои военно-политические проблемы России, будет необходимо оказывать давление на Турцию или Иран, а также на США на арене Ближнего Востока. Курдская проблема довольно сложна для России, которая столкнулась с множеством других проблем. Курдская ментальность никак не сопряжена с теми приоритетами, которые постепенно вырабатываются в России по мере укрепления российского государства, ее вооруженных сил и экономики. Рассмотрение политики России на Ближнем Востоке в последние годы позволяет оценить стиль и подходы России или, вернее, те приемы, которые Россия могла бы себе позволить. России гораздо удобнее иметь отношения с традиционными партнерами, предпочитая не очень разделять их по функциям и предпочтениям, тем более, что в настоящее время Россия развивает отношения с Израилем. Вряд ли Москве удастся сформировать устойчивые, обязывающие отношения с иракским Курдистаном, тем более, с курдскими политическими организациями в Турции и Иране. В этой ситуации, когда курды стали преданными партнерами США и Великобритании, трудно сформулировать позицию России за рамками вынужденного следования тем процессам, которые развиваются уже длительное время. Кроме того, в отличие от предыдущих этапов, ведущие курдские партии и организации стараются не отмечать свои связи и контакты с Россией, чтобы не раздражать американцев. Для России возможны попытки осуществления легитимных отношений с иракским Курдистаном, посредством сотрудничества с Израилем и Ираном, конечно же, в различных контекстах.

Известно о существовании специально созданной группы по курдским проблемам с участием представителей спецслужб США и Турции. Данная группа сотрудничает с спецслужбами Великобритании, Германии, Швеции, Греции, Сирии. Примерно в начале 1998 года ЦРУ ставило задачу снять претензии Турции относительно деятельности в Армении курдских организаций. В связи с данными контактами в Стокгольме известно, что данная американо-турецкая объединенная специальная группа призвана также генерировать различные идеи и проекты по курдским проблемам. Нередко выдвигаются самые фантастические и нереальные проекты, относящиеся к организации массовых переселений курдов из отдельных стратегически важных регионов Турции и других стран. В частности, известны три идеи. Первая касается превращения района нефтяного месторождения Киркук в зону, находящуюся под международным контролем. В связи с этим, Турция продвигает перед американцами планы иракского правительства по выселению курдского населения из данной зоны, как дестабилизирующего элемента. США внимательно наблюдают за этим процессом, не выражая своей позиции. Видимо, для Турции это является важным моментом в достижении компромиссов с Ираком по ряду вопросов. Другим проектом является выдвижение Турцией идеи о создании курдского национального очага в малонаселенных районах Южного Казахстана, при соответствующем материальном участии США, Турции и других государств-доноров. Возможно, этот проект связан, также и стремлением создания в Центральной Азии фактора давления на Россию (хотя это пока трудно объяснить). Наряду с этим, выдвигается идея массового переселения турецких курдов в северо-восточный Ирак и предоставление этому государственному образованию до 30% доходов от иракской нефти (сейчас доля курдов составляет 13%, что игнорируется правительством Ирака). Предполагалось, что важную посредническую роль в этом проекте может сыграть Швеция, пользующаяся большим авторитетом среди курдов.

Следует отметить, что перед Турцией стоит важная задача не допустить создания условий для превращения курдских политических организаций и возможных курдских государственных организаций в партнеров и, тем более, в стратегических союзников США в регионе. Это вынуждает Турцию форсировать формирование турецко-израильского блока, как безальтернативного стратегического союзника США в регионе, а также принимать целый ряд требований США в геостратегической и геоэкономической сферах. Для Турции является весьма тяжелым курдский фактор, как инструментарий политики Евросоюза и ведущих европейских государств. Полноценное использование данного фактора американцами приведет к расчленению турецкого государства, чего не могут не понимать турецкие политики, отличающиеся предельной предметностью мышления.

Вместе с тем США так и не сумел достаточно убедительно выразить свою позицию по иракскому Курдистана, что было со всей очевидностью обнаружено во время знакового визита Госсекретаря США Кондолизы Райс в Турцию в апреле 2006 года. К. Райс была готова к самым сложным вопросам в Анкаре, но турки предложили гораздо более сложные постановки вопросов, и стало понятно, что США ожидают очень тяжелые политические решения, к которым они совершенно не готовы. Несмотря на различные внешние политические условия, проблемы Косово и иракского Курдистана выстраиваются в один ряд аналогичных проблем, которые сопряжены скорее не по содержательности, а по возможным способам решения. В связи с тем, что Турция не очень умело и эффективно, но все же последовательно продвигает на международной арене проект Косово, не исключается, что США попытаются "обменять" Косово на иракский Курдистан, хотя ввиду несопоставимости этих двух проблем с точки зрения интересов Турции, США должны будут употребить в этом "обмене" дополнительные политические ресурсы, возможно, в сфере обороны и экономической помощи. Вместе с тем нужно отметить, что обеспокоенность США ухудшением отношением с Турцией из-за данного вопроса преувеличивается, если вновь напомнить, что США и Израиль заинтересованы не в интегрированном регионе Курдского государства, а в долговременном изолированном его существовании. Возможно, именно с этим целями связано то, что как утверждает Сонер Кагаптай, ведущий исследователь "Вашингтонского института ближневосточной политики" США вовсе не собирается бороться с Рабочей партией Курдитстана, с ее отрядами и действиями боевиков.

Видимо, в современном мире различные инсургенты и "неподконтрольные территории" не достаточно ориентированы на оказание радикальных форм политического сервиса, поэтому данные функции будут приданы вновь признанным государствам в регионах. Не совпадают ни цели, ни задачи, в время и средства для маневра. Вместе с тем, другие эксперты считают, что именно этого визита Райс в Анкару и параллельные переговоры между турецкими военными и Рамсфельдом, привели к тому, что Турция предприняла военную операцию против отрядов РПК и пересекла границу Ирака, нанося удары уже по иракской территории. Но это вряд ли дает основания утверждать, что США предали курдов, поскольку, ставя цель ограничения деятельности РПК, американцы на самом деле укрепляют позиции других более умеренных политических сил Курдистана, одновременно ставя радикалов в большую зависимость от политики США. Кроме того президент Курдистана Масуд Барзани был приглашен в Китай, и это обстоятельство может расцениваться как попытка Китая войти в большую в большую ближневосточную игру, что, по-видимому, связано не только с проблемами нефти, но и задачами овладения позициями в регионе, где роль курдов может стать достаточно высокой. Роль Таким образом, роль Китая может усилиться в "проекте" по сдерживанию амбиций Турции. Таким образом, США, пользуясь крайне тяжелым и порой безвыходным положением курдских политических организаций, практически во всех странах Ближнего Востока, отсутствием реального влияния на курдов со стороны Евросоюза и России, поставили целью создания в регионе сильного геополитического фактора в лице курдских государственных образований на основе федерализации. В связи с этим осуществляются меры по трансформации ведущих политических партий и организаций курдов в организации либерального и демократического характера, в целях превращения их в политических партнеров и представления их в качестве субъектов политической власти в курдских регионах. Не получив должной поддержки ни от одной из стран региона, курды вполне переосмыслили свою внешнеполитическую ориентацию, и несмотря на наличие некоторых традиционных политических лозунгов и тезисов, курдские организации в Ираке практически стали партнерами США и Великобритании, а Рабочая партия Курдистана находится в процессе такой же переориентации. Попытки Франции и Германии усилить влияние Европейского Союза на курдов уже не могут заинтересовать искушенных в политической борьбе курдских лидеров. Курдские организации попытаются сохранить отношения с Ираном и Сирией, а также европейскими структурами, но практически интегрируются в американо-британскую политику в регионе Ближнего Востока.

К концу 2001 - началу 2002 года в иракском Курдистане сложилась политическая ситуация, когда под протекторатом США и Великобритании создано курдское квази-государство. Иракский Курдистан постепенно трансформируется из периферийного региона Ближнего Востока и в одну из ключевых точек напряженности, политических манипуляций и активного политического проектирования. Местная администрация - региональное правительство иракского Курдистана пытается проводить политику, включающую ряд задач: включить иракский Курдистан в качестве активного партнера в американо-британский проект подавления международного терроризма; расширение анти-иракской пропаганды; вывод проблемы иракского Курдистана на международную арену; демонстрация данного государственного образования, как потенциально-демократического, лояльного Западному сообществу; отмежевание от экстремистских, террористических организаций. Иракские курды и их две ведущие политические организации Патриотический союз Курдистана и Демократическая партия Курдистана связывают перспективу создания национального государства с политикой и интересами США и Великобритании. Ранее, особенно после неудачного восстания курдов в юго-восточных районах Турции весной 1998 года, основные политические силы курдского народа пришли к выводу о целесообразности на данном историческом этапе требования автономии, на основе федералистских отношений в рамках Турции, Ирана, Ирака и Сирии. Вместе с тем, курды пришли также к выводу, что их союзником и партнером в части данного проекта могут быть практически только США, а также Великобритания и Израиль. При этом, следует принять во внимание, что иракские курды и их политические организации традиционно были тесно связаны с Ираном и получали помощь от этой страны в своей борьбе против режима Садама Хусейна. Эти обязывающие связи продолжаются и сейчас, что способствует укоренению двойственности политики иракских курдов. Но, в целом, после событий 11 сентября, местная курдская администрация - региональное правительство иракского Курдистана все более занимает проамериканскую политику, даже выражая симпатии Израилю. В частности, довольно часто в курдской прессе Ирак подвергается критике за поддержку вооруженной деятельности палестинцев и арабов в целом против Израиля, прежде всего интифады.

В связи с данной позицией администрации иракского Курдистана, строится политика в отношении возникшей не так давно в этом регионе исламской радикальной организации "Джунд аль-Ислам", являющейся носителем ваххабитской идеологии и созданной, при непосредством участии Бен Ладена. Отношение регионального правительства к данной группировке отражают курдские СМИ - "Пока в Ираке занимаются демонстрациями и оказыванием помощи палестинцам, на севере, в иракском Курдистане, процветает терроризм. В последнее время Осама Бин Ладен привлекает к себе много внимания, как ни странно, в Курдистане. В основном, это происходит из-за активной деятельности исламской организации под названием "Джунд аль Ислам". "Курдистан Ньюзлайн" от 24 сентября назвала эту организацию "группой наемников Бин Ладена", которые недавно появились в регионе "под командованием Абу Абдуллы аш-Шафии, по слухам, уроженца Египта или Сирии". Предполагается, что "их цель - навести террор в Курдистане, чтобы подорвать авторитет местных политических лидеров, светских партий и религиозных организаций". "Курдистан Ньюзлайн" приводит также версию, по которой "Джунд аль-Ислам" работает на иракское правительство, которое, "конечно, заинтересовано в деморализации курдского народа и ограничении влияния курдких авторитетов". По свидетельствам жителей Курдистана, группа состоит из 400-500 вооруженных воинов. Ими руководят аш-Шафии и несколько арабов из Афганистана, которые занимаются подготовкой террористов, финансированием их актов и исламской пропагандой. "Курдистан Ньюзлайн" сообщает, что эти "арабы из Афганистана" считают своей миссией нанимать, обучать исламских наемных убийц. Они проходят курс учений и тренировок в специальных лагерях Осамы Бин Ладена возле города Кандахар в Афганистане. Известно, что большинство наемников прибывает в "Джунд аль-Ислам" из других экстремистских групп таких, например, как "Исламское движение Курдистана". "Джунд аль-Ислам" разделена на шесть подразделений. Ее генштаб находился осенью 2001 года в Бийяре, в области Хаураман возле Халибче. В их распоряжении имеются "катюши", артиллерия, противотанковые пулеметы и личное оружие. Они уже получяют в год на организацию от 600 тысяч до одного миллиона долларов от Бин Ладена. По материалам "Курдистан Ньюзлайн" считается, что эта группа работает на иракское правительство. Ее якобы подослал Саддам Хуссейн, чтобы она посеяла хаос во внутренних органах региона и, таким образом предоставила возможность Ираку вновь обрести контроль над Курдистаном.

После войны в Ираке, в 2004 году, по указанию США, курдские вооруженные формирования в Ираке провели широкую операцию по ликвидации исламских группировок, о чем и было тогда доложено американцам. Однако при этом не было предъявлено доказательств того, что эти вооруженные группировки действительно уничтожены. Видимо, после некоторых столкновений, стороны пришли к соглашению о регламенте деятельности исламистов в Курдистане. Трудно представить, что политические и военные руководители курдов в Ираке приняли бы решение уничтожить исламистские группировки, поскольку это вызвало бы более серьезные угрозы со стороны транснациональных радикальных исламистских группировок. В 2005 году отмечались активные контакты между руководством политических партий и представителями местных исламистских групп, в результате чего были приняты соглашения о правилах отношений между ними. Видимо, политические руководители иракского Курдистана приняли решение о постепенной абсорбции исламских группировок, что стало естественным продолжением их политического опыта. Имеется версия, что политические партии иракского Курдистана имели ряд каналов связи с транснациональными исламскими группировками посредством организации "Джунд аль-Ислам". Дело в том, что в исламских политических кругах курдских политиков всегда считали безбожниками, и даже сатанистами, и курды не входили ни в одну из исламских элит Ближнего Востока. Это стало важным фактором из изоляции, которую умело организовывал Садам Хусейн. Перед курдскими политиками всегда стояла задача преодоления данной изоляции. Неизвестно, насколько эта версия является правдой, но имеются доказательства того, что "Джунд аль-Ислам" находится в тесной связи с иракской разведкой. Эта группа занималась террористической деятельностью в Курдистане, но свержение режима Хусейна предопределило будущее исламских радикальных организаций в иракском Курдистане.

Американо-британские силы создали в этом регионе серьезную инфраструктуру, предназначенную для кратковременного базирования и, под предлогом защиты курдского населения, планируют создать многофункциональную базу регионального значения. Хорошо изучив положение в иракском Курдистане и курдско-арабские отношения, американцы и британцы пришли к выводу о невозможности возвращения данной территории под полную юрисдикцию Ирака. Курдское руководство, имея опыт борьбы с Ираком и политико-административного управления в фактически независимом иракском Курдистане, не согласится на деле принять власть любого возможного иракского правительства. Декларативные заявления курдского руководства пока вполне устраивают все заинтересованные стороны, в том числе Турцию и Иран. Однако курды надеются на длительный процесс формирования новых отношений с Ираком, независимо от политического режима, в результате которого им удастся добиться формальной независимости. США и Великобритания заинтересованы в сохранении фактически независимого Курдистана в северо-восточном Ираке, но пока не представляют "развязку" данной проблемы, когда коалиции придется участвовать в строительстве нового иракского государства.

Несмотря на поддержку США и Великобритании (а также, возможно, Израиля), иракские курды, имеющие наилучшие исторические шансы приобрести государственную независимость, продолжают оставаться в определенной международной изоляции из-за договоренностей США с Турцией - главной заинтересованной стороны в части международной изоляции курдов. В данной противоречивой ситуации политические (особенно, внешнеполитические) ресурсы курдов весьма ограничены и курдские организации стремятся к приобщению к основным международным процессам. Следует отметить, что в регионе имеется опыт трех моделей решения курдской проблемы. Турция пытается вообще не признавать существование курдов, как самостоятельного этноса. И даже после принятия Турцией обязательств перед Евросоюзом по вопросам курдской культуры, образования и языка, курды признаются всего лишь этнографической группой. Результатом явилась долголетняя война в восточных вилайетах Турции. В Ираке в 70-ых годах была создана территориально-административная автономия курдов, что также не привело к решению проблемы. В Иране существует провинция Курдистан, где преимущественно проживают курды. Однако провинция является лишь территориально-административной единицей без признаков автономии. Иран отстаивает модель универсального государства, в котором признается существование этносов, их религии, культуры и языка. В Иране у курдов существуют проблемы, и они порой приводят к напряженности, но в этой стране нет войны между правительством и курдами.

Не вызывает сомнений то, что в более отдаленной перспективе США и Великобритания все более будет связывать с курдами свою политику и интересы в регионе. По мнению американских дипломатов, и отставных функционеров Государственного департамента и Пентагона, "американцы никогда ничего не забывают", особенно того, что было связанно с их обязательствами в международных отношениях. Курды, несмотря на применяемое "политиканство" в период подготовки и проведения военной операции в Ираке, все же оказали США неоценимые услуги. Практически, если даже курды не предприняли крупномасштабного наступления на иракские войска, они, практически, прикрыли американцев, чем сохранили многие жизни американских солдат. Поэтому, представляют интерес обстоятельства, связанные с участием курдов в этой операции.

Официальная позиция руководства курдонаселенных районов северо-восточного Ирака и регионального правительства иракского Курдистана хорошо известна. Региональное правительство и руководство двух ведущих политических партий Демократической партии и Патриотического союза Курдистана неоднократно заявляли, что их вооруженные отряды не будут участвовать в военных действиях против правительственных сил Ирака без твердых гарантий создания независимого, международно-признанного курдского государства в северо-восточных районах Ирака. Одновременно курдское руководство объявило, что не выступает с сепаратистскими требованиями и не желает территориального раздела Ирака. В принципе, на этих позициях стоит и Рабочая партия Курдистана, чье влияние в иракском Курдистане ограничено. Вместе с тем, данная позиция совершенно не была воспринята ведущими участниками коалиции - американцами и британцами - как неверность и отсутствие лояльности. Напротив, как выяснилось уже в период подготовки операции, данная тактика и позиция курдов была полностью согласована с американцами, которые сами сомневались в необходимости осуществления курдами маневренных военных действий. США понимали военную несостоятельность курдских вооруженных отрядов, а также подозревали курдов в намерениях осуществить массовый грабеж иракских городов и населенных пунктов. Даже имея в виду этот сценарий, американцы так и не сумели предотвратить уголовные преступления, когда курды, сдержав обещание не грабить гражданское населения, все же заимствовали значительные количество государственного имущества.

Курды Ирака длительное время не были заинтересованы в войне коалиции против Ирака. Курдские политики неоднократно говорили, что после ликвидации режима Хусейна, американцы и британцы приступят к решению вопроса иракского Курдистана и естественно в пользу Ирака. Союзникам будет необходимо "подарить" Ираку Курдистан в обмен на лояльность Ирака к ним. Курдам, по их версии, грозит утрата фактически независимого положения, а также лишения имеющихся сейчас преимуществ в распределении доходов от нефти (сейчас квота регионального правительства составляет 13%, и курды добиваются увеличения размеры квоты до 25%). Продолжение нынешнего противостояния США и Ирака вполне устраивала курдов. Тогда это было единственным способом их независимого существования. Это устраивало также и курдов в Турции, которые рассматривали тогдашнее независимое существование иракского Курдистана, как модель начала формирования курдской государственности (возможно в форме автономии) в Турции. Курды ожидали от войны коалиции против Ирака катастрофу для себя. Хотя и курды не намеревались воевать за чужие интересы, но могла возникнуть ситуация, когда иракским правительственным войскам в ходе боевых действий удалось бы войти на территорию курдского территориального образования и учинить резню населения и нанести существенные удары курдским вооруженным отрядам. Еще более беспокоило курдов отсутствие полновесных гарантий безопасности со стороны американцев. США и Великобритания не дали даже формальных гарантий курдам, несмотря на то, что при переговорах курды неизменно выдвигали данные требования. По сведениям курдских источников, американцы считали, что нынешнее фактическое положение и договоренности США с Ираком относительности зон безопасности на юге и севере достаточны для гарантирования безопасности курдам. США и Великобритания всячески уходили от какого-либо серьезного соглашения с курдами Ирака, что бы означало частичное признание суверенитета их территориального образования. США и Великобритания хотели бы в перспективе договориться о создании военной базы в иракском Курдистане не с курдской администрацией, а с будущем правительством Ирака. Это вызывало контраргументы и нервную реакцию курдов.

По сведениям источников Рабочей партии Курдистана, чье руководство весьма критически относится к ведущим политическим организациям иракского Курдистана, руководители этих партий никогда не выражали в переговорах с США и Великобританией своей позиции относительно участия курдских отрядов в войне с правительственными войсками Ирака. Напротив, курдские руководители пытаются до конца данных событий максимально использовать фактор своих вооруженных сил. Курдские руководители пытаются добиться от американцев переоснащения своих вооруженных сил, получить значительное количество современных вооружений, бронетехники, боевых вертолетов, тяжелой артиллерии, специальных средств. Одним из требований курдов являлось участие представителя их вооруженных сил в подготовке и проведении операции против Ирака. Курды также хотели бы предусмотреть в планах военных действий присутствие крупного армейского подразделения в Курдистане.

Не менее беспокоило курдов возможное участие Турции в операции. Курды считают, что Турция в ходе операции под предлогом решения проблем с отрядами Рабочей партии Курдистана, может осуществить карательные акции против курдского населения. Турция установила постоянные контакты с политическим руководством иракского Курдистана, а также непосредственно с военными деятелями иракских курдов. Анкара готова была предоставить курдам не только материальную, но военную помощь в обмен на участие в операции или, как минимум, сотрудничество с турецким военным командованием. Турция практически шантажирует курдов возможностью осуществления акций против отдельных вооруженных группировок в иракском Курдистане, выдвигая требование о фактическом отказе курдов от намерений создания суверенного государства. Турецкую сторону также не устраивает создание курдской территориальной автономии в Ираке. Американцы также делают намеки курдам о "невозможности контролировать в полной мере действия турецких войск в Курдистане в ходе операции". Данный шантаж продолжается достаточно давно.

По заверениям представителей Рабочей партии Курдистана в Ливане, им хорошо известна суть договоренностей американцев по проблемам иракских курдов. Американцы пытаются убедить турок в необходимости и неотвратимости создания курдской автономии в Ираке. По мнению американцев, после демонтажа режима Хусейна, не удастся построить новый Ирак, как унитарное государство. РПК, тоже согласна с этим, так как уверена, что суннитское меньшинство не может далее безраздельно управлять страной, но не согласится уступить шиитам и курдам равные права на основе демократических выборов. Шииты так же, как и курды добиваются не просто автономии, а создания конфедерации. По мнению функционеров РПК, многое будет зависеть от распределения нефтяных источников и решения вопросов получения доходов от нефти. Будет происходить, например, жесткая борьба за контроль над нефтяным районом Киркука.

Представляет интерес позиция Ирана. Следует отметить, что в политических и аналитических кругах западных и арабских стран распространено мнение, что Иран, как и Турция, Ирак и Сирия, не заинтересован в создании курдского государства в Ираке. В данном случае используется довольно традиционная и устаревшая аргументация. В настоящее время Иран является единственным государством, где, несмотря на наличие серьезных проблем курдского населения, удалось решить многие проблемы не на основе автономизации, а на основе унитарного государства. В отличие от Турции, Ирака и Сирии, в Иране государствообразующий народ, то есть персы, является близкими по происхождению к курдам. Курды относятся к иранским народам, разделяют иранские язык и иранскую культуру. Иран не пытается ассимилировать курдов. Иран - единственное государство, где регион наибольшего скопления курдов называется провинцией Курдистан. В Иране имеется перспектива политического решения проблем курдов на основе парламентаризма и исламской демократии. Следует также отметить, что Иран осуществляет поддержку и помощь курдскому национальному движению в Турции и в Ираке, что вызывает постоянные конфликты с этими государствами. В настоящее время жизнедеятельность и экономическое развитие иракского Курдистана во многом зависит от Ирана, который практически открыл границу и разрешил неограниченную торговлю. Иран стремится к установлению политического контроля над иракским Курдистаном и использованию этого региона в качестве важного фактора давления на Турцию и Ирак. Однако важнейшей и приоритетной целью Ирана в иракском Курдистане является недопущение американского влияния в этом регионе.

В последнее время осуществляется консолидация намерений и позиций ведущих курдских политических организаций по основному стратегическому вопросу о создании курдского государства. Курды, особенно молодежные организации и группировки, крайне разочарованы политикой Европейского Союза и государств Ближнего Востока. В курдской политической среде усиливаются проамериканские настроения, что во многом обусловлено деятельностью как курдских организаций в США, так и непосредственно политикой США в отношении курдской проблемы. По оценкам функционеров РПК, США не намерены предоставлять независимость той или иной части Курдистана, но только США способны привести, по крайней мере, Турцию и Ирак к признанию курдской автономии. Это соответствует интересам США, которые должны осуществлять и далее контроль над регионом Ближнего Востока. В ортодоксальных кругах всех трех ведущих партий курдов в Турции и Ираке скептически относятся к сотрудничеству с США, но молодое поколение уверено, что приобрело веские аргументы в части проамериканской ориентации. Предполагается, что США усилят свою политику относительно курдов, создавая новые структуры в правительственных и неправительственных учреждениях. Важную роль в формировании политики США в отношении курдов играет Великобритания.

Представляют также интерес оценки функционеров РПК в Ливане по вопросу о боеспособности курдских вооруженных формирований в иракском Курдистане. По их оценкам, боеспособность этих отрядов является блефом М.Барзани и Д.Талабани, а также их сподвижников. Эти отряды не были способны даже защитить курдское население в самых неприступных районах иракского Курдистана во время карательных экспедиций иракских правительственных войск и турецких войск. Функционеры РПК выражают сомнение, что командиры данных отрядов беспрекословно подчиняются политическому руководству и вообще подчиняются единому командованию. Если бы данные отряды действительно были боеспособны, курдские политики давно бы дали согласие на участие в операции в обмен на увеличение материальной помощи. Задачей политиков является скрыть истинное состояние боевых курдских отрядов.

По мнению функционеров РПК в Ливане (по их словам, такого же мнения придерживается высшее руководство РПК), политики Демократической партии Курдистана и Патриотического союза Курдистана приведут свою нацию к катастрофе, к резне мирного населения, к уничтожению боевых отрядов и многих функционеров. Курды будут проданы американцами туркам и иракцам после завершения операции. По заданию и согласованию с Турцией, США и Сирией, руководители курдских организаций Ирака ведут борьбу против РПК, что уже считается предательством.

Игорь Мурадян - эксперт аналитического Центра "Кавказ"