Чрезмерно затянувшееся отсутствие прогресса в переговорном процессе по карабахскому урегулированию и неспособность (нежелание) самих конфликтующих сторон достичь взаимоприемлемого варианта мирного решения проблемы сформировали странную ситуацию постоянного и полупассивного ожидания позитивного импульса извне.

В данном случае речь не столько о Минской Группе ОБСЕ и странах-сопредседателях (США, России, Франции), хотя и с их стороны особых позитивных импульсов не видно - так или иначе, но содействие урегулированию конфликта их прямая обязанность. Речь в основном о другом. Тот безусловный факт, что перспективы урегулирования карабахской проблемы зависят от характера развития глобальных и региональных процессов, оказал явно гипертрофическое влияние на общественное сознание в Армении и Азербайджане, обусловив синдром настойчивого поиска "карабахского следа" чуть ли не в каждом важном политическом событии. Этим синдромом фатального ожидания какого-то косвенного импульса извне поражены, по сути, не только общественные, экспертные и политические круги обеих стран, но и многие сторонние силы, отслеживающие перипетии урегулирования данного конфликта.

Ретроспективный анализ прогнозов, оценок и комментариев по карабахской проблеме за последние годы убедительно показывает, что судьба конфликта постоянно увязывалась с определенными новациями в мировой и региональной политике или с какими-то важными визитами, саммитами, соглашениями и заявлениями, не имеющими вроде бы прямого отношения к данному вопросу. Разумеется, формированию такой установки во многом способствовало многолетнее отсутствие прогресса в переговорном процессе, отсутствие консенсуса между конфликтующими странами и на геополитическом уровне. Ситуация, когда сторонам конфликта (Армении и Азербайджану) и сопредседательствующим державам (США, России, Франции) никак не удается придать переговорному процессу позитивный импульс "изнутри", провоцирует многих на поиск более благоприятной геополитической и дипломатической ситуации, способной, пусть хотя бы в косвенной форме, дать проблеме позитивный импульс извне.

Чередующиеся волны оптимистических ожиданий какого-то прорыва в карабахском урегулировании, наблюдаемые то в Армении, то в Азербайджане, а то и в более широком контексте, довольно часто возникали в преддверии каких-то важных событий, саммитов, визитов или значимых перемен в глобальном и региональном масштабе. Своеобразного "карабахского рикошета" ожидали, с тревогой или с надеждой, от самых разных событий:

* От характера и исхода президентских или парламентских выборов в Армении, Азербайджане, России, США, Франции, Турции, Иране, Грузии и т.д.,

* От хода развития конфронтационного противостояния Ирана с США (Западом),

* От последствий кратковременной войны между Россией и Грузией,

* От поиска прецедентных параллелей для карабахской проблемы (Косово, Абхазия, Южный Судан и т.д.),

* От обострения или потепления отношений между Россией и США (Западом),

* От волны "оранжевых революций" или "антиоранжевого реванша" на постсоветском пространстве,

* От коллизий нефтяной геополитики и "газовой войны" в регионе,

* От программ ЕС ("восточное партнерство") и НАТО ("партнерство во имя мира"), их новых стратегий, проектов и саммитов,

* От политических перипетий развития турецко-армянского диалога,

* От визитов в регион или встреч на высшем уровне лидеров ведущих стран (США, России, Франции, Турции и т.д.).

* От революционного "эффекта домино" в арабском мире.

Этот список можно продолжить, включая более локальные и конкретные события, также содействующие зачастую ожиданиям каких-то новаций в карабахском урегулировании. Эти периодические оптимистические ожидания позитивного импульса извне, как правило, оказывались либо совершенно напрасными, либо чрезмерно завышенными и не способствовали каким-то реальным подвижкам в процессе решения карабахской проблемы. Вместе с тем, синдром постоянной оглядки на другие события, способные придать определенный импульс карабахскому урегулированию, стал удобным аргументом в руках политических кругов Армении и Азербайджана для оправдания собственных ошибок, пассивности и неуступчивости в переговорном процессе. То и дело ответственность за очередной провал в переговорном процессе или в ходе встреч президентов конфликтующие стороны пытаются возложить на те или иные страны, на те или иные события в мире и в регионе. В целом, такой подход, когда судьба урегулирования конфликта увязывается всецело с динамикой событий в мире и в регионе, на которую возлагается и вся ответственность за перипетии переговорного процесса, конечно же, отнюдь не содействует решению проблемы и не приближает к достижению мирного соглашения. Он служит лишь косвенному оправданию пассивности МГ ОБСЕ, стран-сопредседателей и самих конфликтующих сторон. Не более.

К примеру, на днях замминистра иностранных дел Азербайджана Араз Азимов, комментируя турецким СМИ ситуацию в переговорах по нагорно-карабахскому урегулированию, заявил, что если бы Турция до начала примирения с Арменией проконсультировалась бы с официальным Баку, процесс урегулирования карабахской проблемы мог пойти иначе. Аналогичный тезис, но в ином аргументационном исполнении, часто используют и официальные лица Армении: мол, если бы Турция не пошла на поводу у официального Баку в вопросе открытия турецко-армянской границы, то от этого сильно выиграл бы процесс карабахского урегулирования. Отметим также, что с приближением 24 апреля (дня "армянского геноцида") обе стороны пытаются и этот факт по-своему спроецировать на переговорный процесс. Так, Ереван вновь пытается использовать "геноцидную карту" для придания желаемого импульса процессам турецко-армянского и азербайджано-армянского урегулирования, а Баку (также и Анкара), напротив, убежден, что в пред- и пост- временном радиусе этого события вряд ли можно говорить о каком-то переговорном процессе.

Устойчивая установка на поиск "карабахской мотивации" сопровождает также нынешний визит премьера Турции Эрдогана в Россию и его переговоры с премьером Путиным и президентом Медведевым. И в Баку, и в Ереване, а отчасти в Москве и Анкаре, политики и эксперты активно гадают, как скажутся эти встречи на процессе урегулирования карабахской проблемы. Безусловно, если исходить из принципа "после этого - значит вследствие этого", то выстраивается вполне последовательная цепь событий, позволяющая интерпретировать поездку Эрдогана в Россию в сугубо "карабахском контексте". Вначале почти закрытая и интригующая встреча в тройственном формате президентов Армении, Азербайджана и России в Сочи. Сразу после этого вояж в регион представителей МГ ОБСЕ. Затем активные консультации спецпредставителя президента Азербайджана Араза Азимова в Турции. И, наконец, визит премьера Турции в Москву.

Нет сомнений, что карабахская тема будет присутствовать на переговорах премьера Турции с первыми лицами России. Обе страны прилагают в последнее время активные и согласованные усилия для продвижения в параллельном режиме как турецко-армянского диалога, так и процесса урегулирования карабахской проблемы. Но насколько оправданы очередные оптимистические ожидания? Послужат ли московские встречи реальным импульсом для обеспечения каких-либо подвижек в урегулировании турецко-армянского и армяно-азербайджанского конфликтов? В это, к сожалению, верится с трудом.