В Турции состоялись парламентские выборы. Их официальные итоги ожидаются не ранее 19 июня. Однако озвученные результаты обработки большинства бюллетеней близким к правящим кругам турецким информационным агентством Samanyolu, позволяют определить новый расклад политических сил в этой стране: правящая партия "Справедливости и развития" (ПСР) набирает 51 процент голосов избирателей, Народно-республиканская партия (НРП) - 25 процентов голосов, Партия националистического действия (ПНД) 13 процентов голосов избирателей. Это подтверждает прогнозы многих турецких социологов - кроме данных по ПНД - которой сулили получить менее 10 процентов голосов и возможность оказаться за порогом парламента.

Партия "Справедливость и развитие", возглавляемая премьер-министром Турции Реджепом Тайипом Эрдоганом, войдет в новый парламент с 326 депутатами. Основная оппозиционная Народно-республиканская партия в новом парламенте будет представлена 135 депутатами (112 мандатов - в нынешнем). Партия "Националистическое движение" будет представлена в меньшем составе - 54 депутата, вместо 71. Такой результат позволит ПСР сформировать однопартийное правительство, а ее лидеру Эрдогану - в третий раз стать премьер-министром. Таким образом сбываются прогнозы, которые высказывал автору этих строк в Стамбуле известный турецкий общественный деятель из ближнего окружения Эрдогана Мустафа Озчан о том, что правящая партия после выборов не получит возможность быстро начать модернизацию политической системы страны: достичь абсолютного большинства в парламенте ей не удалось. Поэтому если оценивать итоги выборов с этой позиции, то они демонстрируют успех оппозиционных сил. Они могут помешать осуществлению комбинации правящей партии провести готовящиеся конституционные поправки в стенах парламента.

Речь идет о переходе Турции от парламентской системы управления к президентской. В то же время если новое правительство, структура которого будет изменена, не сделает длительной паузы между нынешними выборами и референдумом, то сложившейся баланс политических сил позволит ему добиться поставленной цели. Но с учетом динамики развивающихся событий референдум может дать уже иные результаты. Поэтому партия Эрдогана намекает на возможность наладить сотрудничество с оппозицией по вопросу о поправках к конституции. Ставка делается на то, что главная оппозиционная сила - Народно-республиканская партия во главе с новым лидером Кемалем Кылычдароглу - отказалась от своей традиционной поддержки той важной роли, которую турецкие военные играют в политической жизни страны, и позиционирует себя в качестве партии социал-демократического выбора с европейской ориентацией. Но взамен Кылычдароглу и его сторонники могут потребовать портфели в правительстве. Тогда Эрдоган должен будет формировать коалиционное правительство.

С другой стороны, теоретически Эрдоган может вступить в союз с так называемыми независимыми депутатами, представленными курдской партией "Мир и демократия". В прежнем парламенте от этой партии было 22 депутата, а в новом парламенте их будет уже 36. Тогда это открывает для Турции новые "курдские перспективы", что в складывающейся ситуации выглядит пока маловероятным шагом. Тем не менее, сам факт сохранения у власти в третий раз партии Эрдогана является беспрецедентным в новейшей истории Турции. Он нуждается в осмыслении и в непредвзятых экспертных оценках.

Сейчас многие политологи придерживаются следующей схемы: главным соперником партии Эрдогана на выборах выступала светская Народно-республиканская партия. Партию Эрдогана относят к разряду структур, имеющих исламистские корни. Это вписывается в традиционное - уходящее своими корнями еще в 20-е годы прошлого века - представление о характере происходящих в Турции политических процессов. Но партия Эрдогана настойчиво пробивается в Европу, заявляет о приверженности общепринятым стандартам демократии. Поэтому важное значение приобретает ответ на такой вопрос: Приход восемь лет назад к власти команды Эрдогана и сохранение ею руля правления страной является следствием роста в Турции исламистских настроений, или это - результат иного феномена?"

С 2002 года, когда ПСР впервые пришла к власти, кабинет Эрдогана сумел привлечь в турецкую экономику страны десятки миллиардов долларов иностранных инвестиций. Турция резко изменилась. За девять лет там было построено более 500 тыс. квартир для малообеспеченных слоев и более 15 тысяч км. современных дорог. Масштабные программы жилищного и дорожного строительства позволили создать дополнительные рабочие места, а годовой доход на душу населения повысился с 3 до 10 тысяч долларов. Эта страна стала для туристов многих стран летним "раем". Турция закрепила за собой не только статус ведущей региональной державы, но и одного из центров динамичного мирового развития. Однако часть оппозиции, а вслед за ней и многие западные и российские политологи утверждают, что партия Эрдогана при этом планирует превратить Турцию в исламское государство.

Кабинет Эрдогана действительно отказался от идейного наследия кемализма, активно стал разрушать структуры госкапитализма, и практически успешно осуществил первую фазу модернизации. Турецкое правительство серьезно ослабило и политическую роль армии. Во время нынешней избирательной компании шла серия громких процессов не только над высокопоставленными бывшими и действующими военными по обвинению в попытке переворота, но и участниками переворота 1980 года.

Одновременно формируется и национальная идея. Это проявляется во внешнем усилении ислама в общественной жизни страны, в отмене запрета на ношение мусульманских знаков отличия в государственных учреждениях. Действительно, в Турции бросается в глаза увеличение числа женщин молодого возраста в хиджабах, числа мероприятий с участием мусульманского духовенства. Но если на основе таких критериев говорить о политике исламизации Турции, то о России, где политики и государственные деятели стоят со свечками в церквях, впору говорить как о стране, где победил "христианский фундаментализм". Другое дело говорить - о некоторых особенностях формирования турецкой национальной идеи. Как справедливо отмечал в своей статье в ИА REGNUM председатель Турецкого клуба МГИМО Владимир Аватков, тут просматривается заметное идеологическое влияние турецкого просветителя Феттулаха Гюлена. Этот феномен также нуждается в серьезном анализе, поскольку именно идеи Гюлена практически осуществляет правящая партия, которая, по мнению Владимира Аваткова, "немало способствовала экономизации российско-турецких отношений, но не решило фундаментирующие "конфликтное поле" вопросы". Поэтому наибольшую актуальность приобретают некоторые особенности российско-турецких отношений.

Во внешнем мире Турция позиционирует себя в качестве приверженца доктрины "ноль проблем с соседями". До нынешних ближневосточных потрясений это позволяло Турции осуществлять прорывы в отношениях с Сирией, Ираном, подписать с Арменией цюрихские протоколы. Что бы сейчас ни утверждали некоторые эксперты о "тайных соглашениях" между США и Турцией, которые якобы позволяют Анкаре "гулять на длинном поводке", произошла заметная переориентация внешней политики страны от исключительно западного направления к многовекторности. Не вызывает сомнения и то, что при новом кабинете Эрдогана Турция будет активно втягиваться в геополитическое противоборство, прежде всего, на Ближнем Востоке.

Поэтому на микроуровне при правлении кабинета Эрдогана отношения между Россией и Турцией имеют признаки стратегического партнерства. Тут немаловажное значение приобретает и фактор его доверительных отношений с главой правительства России Владимиром Путиным. В идеале можно было бы говорить о возможностях выхода на единое "оперативное управление", что позволит продолжить и укрепить наметившийся тесный политико-дипломатический диалог между Москвой и Анкарой по многим направлениям. Речь идет о возможности проводить более тонкую и нюансированную совместную политику, как на Ближнем Востоке, так и на Кавказе, но уже в качественной иной проекции.

Турция в первую очередь столкнется с одним из результатов нынешнего "арабского пробуждения", который связан с активизацией исламского фактора. В этом смысле может случиться именно так, что новый "турецкий ислам" Гюлена - Эрдогана станет выступать в роли эффективного волнореза на пути ближневосточного исламского экстремистского цунами. Так что России после турецких парламентских выборов предстоит по-новому оценить складывающиеся геополитические реалии и принимать серьезные решения.