Латвия, 22 мая, 2012, 15:56 — ИА Регнум. В Латвии создан Центр исследований социальной памяти (ЦИСП) Латвийского университета (ЛУ). Его амбиции выходят далеко за пределы чистой науки, простираясь в сферу государственной идеологии и даже внутренней политики. ИА REGNUM побеседовал с одним из сотрудников ЦИСП, исследователем Института социальных и политических исследований, докторантом Факультета социальных знаний ЛУ Ольгой Процевской. Накануне 9 мая ЦИСП организовал лекцию "8 и 9 мая. Почему?", в ходе которой Процевска поведала о том, как празднование Дня Победы 9 мая в Латвии отражалось на протяжении последних 20 лет в местной русскоязычной прессе. ИА REGNUM показалось интересным выявить некоторые особенности подхода к изучению и оценке столь значимого для самосознания русской общины в Латвии события, как День Победы 9 мая.

ИА Regnum: Как же освещался День Победы в русскоязычной прессе Латвии?

- История празднования 9 мая в Латвии, как она видится в зеркале местной русской прессы, условно может быть разделена на четыре периода, последний из которых остается под вопросом. Первый период - начало 1990-х годов, когда празднование 9 мая происходило очень тихо, практически не выходило за пределы ветеранской аудитории, мало интересовало прессу и вообще кого-либо, кроме самих ветеранов. В конце 1990-х к празднованию 9 мая подключается партия "За пава человека в единой Латвии" (ЗаПЧЕЛ)...

ИА Regnum: Или все-таки партия "Равноправия", участвовавшая в организации празднования Дня Победы с середины 1990-х годов и потом вошедшая в состав в ЗаПЧЕЛ?

- По моим данным, серьезная организация празднования 9 мая началась в конце 1990-х. Тогда же 9 мая стало политизироваться. Судя по материалам русскоязычной прессы, с конца 1990-х годов 9 мая становится платформой для обсуждения и дальнейшей коммуникации проблем русских в Латвии. 9 мая все больше приобретает характер повода, нежели является событием само по себе. В связи с этой датой начинают проявлять себя местные политики и послы стран СНГ. В 2000-х годах 9 мая приобретает массовость и все более явно дает о себе знать организаторское начало. В отличие от 1990-х, когда было много самодеятельности с песнями под аккордеон, к середине первого десятилетия XXI века все это заменено организованным концертом со сценой (сейчас это уже две сцены), появляются элементы, которые стоят дорого и сигнализируют о том, что масштаб и значение праздника велики. Со временем роль главного организатора от ЗаПЧЕЛ перенимает "Центр согласия", также как он перенимает лидерство на политической арене Латвии.

ИА Regnum: Вы имеете в виду на русском электоральном поле?

- Да, другого поля у этих партий пока и нет. С 2005 года к празднованию 9 мая примешивается непременное ожидание конфликта. Так, в 2007 году члены Nacionālā Spēka Savienība ("Союз национальной силы") принесли (к Памятнику Освободителям в Риге, где и происходят центральные мероприятия празднования Дня Победы в Латвии - ИА REGNUM) венок из колючей проволоки. Ожидание, что что-то подобное может произойти присутствует в русскоязычной прессе постоянно, особенно в период до 9 мая. При этом русская пресса занимает позицию скорее организаторскую, нежели репортерскую, фактически участвуя в организации, мобилизуют публику, не ограничиваясь освещением событий. Последний период, который я выделила, хотя и оставила его под знаком вопроса, начинается с избранием в 2009 году на пост мэра Риги [председателя объединения "Центр согласия"] Нила Ушакова. Это изменило отношения между организатором празднования 9 мая и городской властью, от которой многое зависит. Это уменьшило ожидание конфронтации, изменило отношение к полиции, присутствие которой воспринимается уже не как угроза празднику, а как услуга по охране мероприятия. Не исключено, что сейчас можно говорить уже о новом периоде, который знаменуется инициативой президента Латвии [Андриса Берзиньша], его приглашением отмечать окончание войны 8 мая и уменьшение дистанции по отношению к тем, кто празднует 9 мая. Впервые за последние 20 лет, если не ошибаюсь, он направил поздравление участникам празднования 9 мая. Его зачитал ведущий мероприятия.

ИА Regnum: Никакого специального поздравления ветеранам Красной Армии президент Латвии не подписывал. Заявление, сделанное им 7 мая, было приурочено к 8 мая, но организаторы 9 мая сочли нужным выдать его за поздравление ветеранам-красноармейцам.

- Тем лучше президенту. Значит он сказал именно то, что годится для сближения разных групп, раз это смогли использовать и ветераны 130-го латышского стрелкового корпуса 8 мая, и ветераны Красной Армии 9 мая. Люди ему аплодировали.

ИА Regnum: Они аплодировали подтасовке, не зная, что это подтасовка. Муж купил любовнице кольцо. Жена его обнаружила, и муж, чтобы как-то выкрутится, подарил его супруге. Жена рада, но можно ли считать ее радость обоснованной?

- Я не считаю, что такая аналогия возможна. Заявление президента было ориентировано не на какую-то одну аудиторию, а на всех, кому окончание войны представляется важным. Я акцентирую универсальность его обращения, что и позволило использовать его в разных контекстах. На мой взгляд (мы, конечно, проверим это в дальнейшем), это первый позитивный шаг к возможному сближению, которого я лично очень желала бы. Мне не очень нравится жить в разрозненном обществе, которое каждый год 16 марта и 9 мая поднимается в межгрупповой конфронтации.

ИА Regnum: А разве существуют общества неразрозненные?

- Я не сторонник тотального единомыслия, но я бы предпочла, чтобы разность в обществе проявлялась иными способами, а не круговоротом дискуссии, которая никуда не ведет. Это какая-то стагнатичная конфронтация без развития, возвращающаяся каждый год в исходную точку с повторением одних и тех же тем. Поэтому я и ценю инициативу президента. Я не могу не ценить ее уже потому, что она исходила на самом деле от нас, а не от президента...

ИА Regnum: То есть?

- Мы с коллегами [по ЦИСП] предложили президенту сделать такое заявление, предложили вытекающие из наших исследований мысли, которые могли бы быть высказаны. Мои коллеги составили текст, который и был предложен президенту.

ИА Regnum: Да, в СМИ прошмыгнула информация о встрече Андриса Берзиньша с представителями ЦИСП.

- Это была электронная переписка. Идея необходимости примирения, которое происходило бы на основе 8 мая, принадлежит [руководителю ЦИСП] профессору Вите Зелче. Мысль заключалась в том, чтобы все те, кому важно отметить окончание войны, пришли 8 мая на Братское кладбище. Кроме того, мы рекомендовали высшим должностным лицам не проводить свое мероприятие на Братском кладбище отдельно от мероприятия ветеранов 130-го латышского стрелкового корпуса, как это происходило до сих пор. В этом году...

ИА Regnum:... Было точно так же. Ветераны 130-го стрелкового корпуса провели свое мероприятие, подождали прибытия официальной делегации и присоединились к ней.

- Глупо было то, что им пришлось ждать. Но здесь дело в спешке. Сообщение президента запоздало. Ветераны не смогли изменить свое время, и официальная делегация не смогла этого сделать. Но в следующем году, как я понимаю, будет уже не два события, а одно. Это было бы совсем здорово. Но важно уже то, что члены официальной делегации не отделяли себя от ветеранов, а подошли, пожали руки. Мелочь, но очень важная. Грустно, что для этого шага потребовалось столько времени.

ИА Regnum: А как вы оцениваете то, что на этом мероприятии отсутствовала другая сторона - ветераны-легионеры, воевавшие в составе армии гитлеровской Германии?

- Там присутствовали несколько человек.

ИА Regnum: Но организационно они представлены не были.

- Я не знаю, что там произошло на организационном уровне и почему не было другой стороны. Глобально идея состоит в том, чтобы пришли все. Меня же смутило то, что там не было посла Российской Федерации в Латвии. Не вижу причины, почему он туда не мог бы прийти. Это явилось бы замечательным жестом.

ИА Regnum: В каком месте Ваша позиция исследователя переключается или перетекает в позицию автора: участника, соучастника и организатора некоего политического действия?

- Естественно, у меня есть представление о том, как должно было бы быть. Это нормальный продукт исследования. Выводы (по крайней мере, в моей деятельности) обычно касаются не только прошлого. Они способны что-то говорить о настоящем и о будущем.

ИА Regnum: На чем тогда строятся ваши представления о правильном будущем?

- Как исследователю мне интересно любое развитие событий. Но как гражданину, акцент на 8 мая, поминовение, а не празднование окончания войны, рефлексия по этому поводу, осуждение и чувство грусти, которое с ним естественно связано, мне более симпатичны. Должно быть больше размышлений о войне и меньше элементов фестиваля, развлекаловки. Дискуссии о войне должны приводить общество к уменьшению конфронтации, поскольку любая конфронтация содержит в себе риск эскалации насилия. А я этого не желаю.

ИА Regnum: Почему же 8, а не 9 мая? И потом, если человек был болен, смертельно болен, а потом выздоровел, как же ему не праздновать?

- Тот человек не выздоровел. Тот человек все-таки умер. Потери, которые принесла эта война были столь грандиозны, что тот человек все-таки не выжил. Война закончилась определенным образом и хорошо, что она закончилась. Я вижу повод для облегчения - прекратилось интенсивное кровопролитие. И я вижу большо-ой повод для раздумий, как сделать, чтобы этого никогда больше не было. Я не вижу повода для праздника. Если наш пациент, продолжая вашу аналогию, в результате болезни потерял и слух, и зрение, и ногу, и руку, то это сомнительный повод для празднования.

А для акцентирования 8 мая есть несколько причин. Во-первых, это европейский праздник. Если мы желаем принадлежать к общему европейскому пространству, то выбор в пользу 8 мая был бы естественным. Во-вторых, дело в его эмоциональной окраске. 8 мая для меня никогда не было связано с фестивализацией, празднованием и даже определенной глорификацией милитаризма, присущих 9 мая, что вызывает у многих (не только у меня) отторжение и создает повод для конфронтации. 8 мая такой конфронтации никогда не вызывало. В содержании и ритуале этого дня отсутствуют явно проблемные элементы.

ИА Regnum: Для кого же проблемно 9 мая?

- Для многих. И не только для "твердых орешков"-латышских националистов, но и для тех же ветеранов 130-го латышского стрелкового корпуса. Они никогда его не праздновали в ситуации, когда у них был выбор. Глорификация милитаризма 9 мая неприемлема для нормальных, либерально настроенных жителей Латвии. Их раздражают российские флаги, которые не имеют никакого отношения [к 9 мая] и подают, скажем так, опасные сигналы; преобладание развлекательных моментов - еда, музыка, всевозможные аттракционы; люди в военной форме и все эти образцы военной техники. В этом году широко разошлась сделанная мной фотография, на которой запечатлен мальчик школьного возраста. Он был переодет в военную форму (там была еще каска польской армии, перекрашенная под советскую - это было очень смешно), держался за пулемет и у него жутко блестели глаза. Все эти развлечения с элементами милитаризма, создающие к ним симпатию - это ровно настолько же дико, как и пулемет в детском саду Pūcīte ("Совушка").

ИА Regnum: Как вам кажется, упомянутый вами развлекательный момент идет от 9 мая и Дня Победы как праздника, или все же в большей степени от конкретных людей, которые конкретно в Риге у Памятника Освободителям организуют мероприятия, этому дню посвященные?

- Чтобы ответить на вопрос, связано ли это с конструкцией 9 мая в принципе или с особенностями местной его организации, нужно сравнить, как проводится 9 мая в разных местах и в разное время. Но развлекательные элементы проявляются и в России, если воспринимать Россию, как эталон проведения и организации 9 мая. Это зафиксировали опросы Левада-центра. В период с 2005 по 2010 год вырос процент респондентов, которые считают, что 9 мая - это праздник всех россиян и жителей стран бывшего СССР, а не праздник ветеранов. Во-вторых, при ответе на вопрос, как лучше отметить 9 мая, респонденты предпочитали таким практикам, как борьба за мир и помощь ветеранам, практики, удаленные от содержательной стороны события - салюты, приемы, марши и т.д.

ИА Regnum: А разве салют 9 мая - это не воспоминание и не напоминание о Салюте Победы?

- Он уже совершенно отделился от этого изначального...

ИА Regnum: Мало ли что от чего отделилось? Важно - что от чего происходит.

- Нет, важно - что куда ушло. А ушло достаточно далеко от изначального значения, чтобы это можно было назвать развлекательной практикой, а не ориентированной на воспоминание и рефлексию.

ИА Regnum: Отдавая предпочтение 8 мая, вы отметили стремление подчеркнуть общность Латвии с Европой. Вы, наверное, знаете, что во время войны во всех выступлениях Гитлера, Геббельса и руководства местных формирований, сражавшихся на стороне гитлеровской Германии, красной нитью проходил тезис о том, что с Советским Союзом воюет вся Европа. При этом неизменно перечислялись все союзники Германии, а также добровольцы из покоренных ею стран. Значит ли, по вашему мнению, что принадлежность к Европе является ценностью сама по себе, вне зависимости от того, что она делает?

- Ничего себе ход? Зря. То что Европа использовалась как псевдоаргумент в пропаганде не означает...

ИА Regnum: Почему же псевдоаргумент? У Гитлера были совершенно реальные союзники...

-... И совершенно реальные противники. Ряд европейских стран.

ИА Regnum: Островная Англия, заокеанские Соединенные Штаты и "азиатский" Советский Союз.

- А Франция?

ИА Regnum: Вишистское правительство Франции было союзником Германии.

- Я не утверждаю, что принадлежность к Европе и вообще какая-либо принадлежность к чему-то является позитивной сама по себе. Но принадлежность к современной Европе является неплохим вариантом. Современная Европа сформировалась такой, как она есть именно в многолетних размышлениях о войне, попытках осознать ответственность за войну, ответственность за Холокост, свою европейскую ответственность. Это ужасно звучит, но война сделала Европу лучше...

ИА Regnum: Да, в ней стало жить меньше евреев. Согласиться с тезисом, что война сделала Европу лучше, я не могу в принципе.

- Поясняю. Не война сделала Европу лучше, а те выводы, которые были сделаны после войны и были связаны с оценкой ответственности жителей европейских стран за Холокост.

ИА Regnum: А разве вы не замечаете мощной тенденции, в которой, кстати, очень активно участвует Латвия, по перекладыванию ответственности за развязывание Второй мировой войны на Советский Союз?

- То есть?

ИА Regnum: В том же заявлении президента проводится мысль о том, что войну развязали Германия и Советский Союз, а мы - латыши - оказались разделенным народом, вынужденно воевавшим по разные стороны фронта. И совершенно прямо об этом говорили легионеры, участники встречи с президентом в Военном музее 15 мая. Об этом не уставая твердит латвийская пропаганда, в том числе такая ее отрасль, как официальная история.

- Я вообще не понимаю, о чем вы? Я не знаю, что такое латвийская пропаганда. Пропаганда - это информационная деятельность, ориентированная на массивное изменение общественного мнения, которое производится путем культивирования одних элементов и сокрытия или перевирания других.

ИА Regnum: Да, и все вами перечисленное мы наблюдаем в Латвии. Но дело сейчас не в пропаганде, а в официальной позиции Латвии, которая все более настойчиво транслируется за ее пределы и приобретает все большее влияние на умы в Европе. Где же вы видите осмысление европейцами военного опыта, если даже ответственность за развязывание войны перекладывается на плечи только Советского Союза и гитлеровской Германии?

- Я не историк по образованию и об исторических событиях я с вами не могу вступать в дискуссию.

ИА Regnum: Как же вы можете тогда правильно расставить акценты, отдавая предпочтение 8 мая перед 9 мая?

- Для меня важно то, как история задействована в сегодняшнем дне. И для меня важно то, что война как антигуманное явление рассматривается как таковое и служит поводом для размышления, а не для празднования. И это достаточное основание, чтобы считать правильным акцент на 8 мая.