ИА REGNUM беседует с Иветой Кажокой - известным латвийским политологом, исследователем Центра общественной политики PROVIDUS. Тема беседы - актуальные политические вопросы, волнующие жителей Латвии в настоящее время.

ИА REGNUM: Каково ваше мнение относительно перспектив кампании за организацию референдума по негражданам?

Если Центральная избирательная комиссия объявит второй тур сбора подписей, то я очень сомневаюсь в том, что необходимые для его прохождения 140 тысяч автографов действительно окажутся собраны. Таким образом, до самого референдума дело вряд ли дойдет. Ситуация в корне отличается от того, что было в прошлом году, когда готовился языковой референдум. Люди тогда были разозлены из-за результатов выборов, по итогам коих объединение "Центр согласия", за которое голосовали русскоязычные, хотя и показало самый высокий уровень доверия избирателей, но так и не попало в правящую коалицию. Сейчас все это уже сгладилось, внимание людей переключилось на другие проблемы. Достаточно посмотреть, как протекал первый этап кампании за неграждан - сбор этих несчастных десяти тысяч подписей затянулся на целый год! Хотя в самой идее референдума о введении "нулевого варианта" по гражданству я не вижу ничего противоречащего принципам демократического государства, которым мы себя провозглашаем.

ИА REGNUM: А что вы думаете о законодательных поправках, ужесточающих правила инициирования референдумов? Две предыдущих попытки принять их оказались безуспешными...

Я думаю, что эти поправки все же будут приняты - хотя и в более смягченном виде, чем предлагали авторы их предыдущих редакций. Они будут касаться, в первую очередь, объема средств, разрешенного на агитацию в пользу проведения того или иного референдума, круга лиц, имеющих право выступать в качестве спонсоров этой агитации, а также самой процедуры инициации всенародных голосований. Что же касается идеи заменить 10 тысяч подписей, собираемых инициаторами референдума на первом этапе за свой счет, на 50 тысяч - то теперь она, судя по всему, уже не пройдет, поскольку больше нет единого коалиционного мнения по этому вопросу. Скорее всего, по числу подписей первого этапа будет принят какой-то компромиссный вариант. В конце концов, многие представители правящих партий понимают, что слишком серьезное ужесточение закона об организации всенародных голосований может когда-нибудь ударить и по ним самим, если они в будущем окажутся в оппозиции и пожелают вынести какой-то вопрос на референдум.

ИА REGNUM: Насколько стабильна, по-вашему, нынешняя правящая коалиция в Сейме?

Она достаточно стабильна по одной простой причине. За исключением нынешней комбинации - "Единство", Партия реформ, Национальный союз - нет каких-то других вариантов, на основе которых можно было бы заново пересоздать правительство. Сейчас очень трудно представить, чтобы какая-либо из этих партий пошла на сотрудничество с "Центром согласия", являющимся крупнейшей оппозиционной силой. В силу объективных причин то же самое можно сказать и о перспективах расширения коалиции за счет Союза "зеленых" и крестьян, за которым закрепилась слава "партии олигархов и коррупционеров". Единственным фактором коалиционной нестабильности является "Партия реформ" - возможность ее раскола до предстоящих парламентских выборов 2014 года.

ИА REGNUM: Вообще, что вы можете сказать о перспективах "Партии реформ", особенно в свете того, что двум министрам от нее недавно было высказано недоверие?

Во многом судьба Партии реформ будет зависеть именно от исхода этой истории с двумя их министрами, которым объявлено недоверие. С одной стороны, данная ситуация увеличила нестабильность внутри партии. С другой - она даже может пойти ей на пользу, дав "реформистам" вторую жизнь. Потому что планы, например, министра образования Роберта Килиса о проведении глубоких реформ в подчиненной ему сфере пользуются одобрением большинства латвийцев, недовольных нынешним уровнем работы латвийских образовательных учреждений. То же самое в значительной степени можно сказать и о высказанных им намерениях министра по делам самоуправлений Эдмунда Спруджа улучшить деятельность муниципалитетов - простой избиратель положительно встречает подобные инициативы, даже если они остаются на уровне одних лишь деклараций. Я хочу подчеркнуть, что чем больше министры от ПР будут "светиться" перед избирателями, чем чаще о них станут говорить - тем больше шансы партии поднять свой нынешний, невысокий, прямо скажем, рейтинг. Так что, тот пиар, который они могут получить в качестве борцов с устоявшейся косной действительностью, в образовании ли, в самоуправлениях, способен повысить совсем было упавший уровень доверия избирателей к ним. Словом, очень интересно, чем закончится вся эта история.

ИА REGNUM: А как вы оцениваете перспективы крупнейшей оппозиционной силы, "Центра согласия"?

Чтобы их понять, нужно четко осознать причины, по которым "Центр согласия" не попадает в коалицию. Ведь и в 2011-м и в 2010 году после парламентских выборов действительно рассматривался вопрос о возможном приглашении ЦС в правительство. И оба раза он разрешался в негативном смысле. Почему? Да потому что для латышских партий "Центр согласия" оказывался неприемлем в качестве партнера из-за своей величины. Если взять его в коалицию, то там он смог бы "перетянуть одеяло на себя" и захватить чрезмерно большое количество министерских кресел - располагая половиной, а то и больше депутатских голосов. Так что, хоть это и звучит, на первый взгляд, парадоксально, но если бы у ЦС было меньше его нынешнего 31 депутатского мандата, шансов данного объединения на вхождение в коалицию были бы больше. Когда после прошлых выборов шли переговоры о возможной коалиции "Центра согласия" и Партии реформ, то их союз располагал бы в Сейме 51 голосом из 100. Неудивительно, что "Единство" яростно воспротивилось подобной комбинации. Ну и, конечно, тот факт, что ЦС сконцентрировал у себя голоса русскоязычных - тоже служит одной из причин того, что данное объединение вынуждено вечно украшать своими депутатами скамейку оппозиции.

Поскольку сейчас нет другой русской партии, достаточно влиятельной для того, чтобы попасть в Сейм, ЦС вынужден апеллировать к разным слоям русскоязычных избирателей, пытаться найти общий язык с электоральными группами различной степени радикальности и, по сути, играть на нескольких полях одновременно. Таким образом, "цээсовцы" невольно дают повод своим конкурентам то уличать их в непоследовательности, то обвинять в том, что они представляют собой угрозу для государства и общества. Таким образом, если б имелась какая-то другая русскоязычная партия, более радикальная, то "Центру согласия" было бы куда легче себя позиционировать и вести переговоры с потенциальными латышскими партнерами. К тому же, такая партия отняла бы у ЦС часть голосов на выборах, уменьшила количество его депутатов в парламенте и, следовательно, сделала бы данное объединение не таким страшным в глазах латышей. С имиджем "умеренных" и относительно небольшим количеством своих представителей в Сейме "Центру согласия" было бы легче завоевать доверие возможных партнеров по коалиции. Когда в парламенте еще был представлен ЗаПЧЕЛ, "Центр согласия" чувствовал себя более уверенно. Правда, возможно, что нишу и функции ЗаПЧЕЛ переймет партия Линдермана "За родной язык" - но пока об этом трудно судить с уверенностью. Ведь, по сути, данная партия по-настоящему еще не создана и еще непонятно, кто войдет в ее ряды, неясно, примет ли она участие в выборах, добьется ли на них хоть какого-то успеха и т.д. Но, объективно, существование партии Линдермана может пойти на пользу "Центру согласия" - если, конечно, "цээсовские" вожди действительно ставят перед собой цель войти во власть, а не продолжать отсиживаться в оппозиции, довольствуясь популистской риторикой.

ИА REGNUM: Переизберут ли Нила Ушакова в мэры Риги на муниципальных выборах 2013 года?

Конечно, в Риге у ЦС будет много голосов. Возможно, они вновь займут первое место по результатам выборов - но это еще не повод заранее предсказывать, что они останутся в столице у власти. Неясно, с кем ЦС в нынешних условиях смогут сколотить там коалицию, необходимую для победы. Если раньше они могли опереться на объединение Шлесерса ЛППЛЦ, то сейчас его больше не существует. Сомневаюсь, что осколок этого объединения под названием "Честь служить Риге" сможет собрать свыше 5% голосов рижан. Опять же, вряд ли "Центр согласия" сумеет в одиночку собрать голоса на больше чем половину мандатов в Думе, необходимых для того, чтобы сохранить Нилу Ушакову пост мэра. Теоретически это возможно, но на практике крайне маловероятно. А поскольку латышские партии сейчас стремятся создать тесный союз на рижских выборах, то, возможно, они и образуют новую правящую коалицию в столичном самоуправлении. Впрочем, поживем - увидим.

ИА REGNUM: Чем, по вашему мнению, объясняется тот интерес, который в последнее время выражают правящие политики к Латгалии?

Мне кажется, что вне зависимости от того, по каким причинам на самом деле политики интересуются Латгалией, сам факт такого интереса можно только приветствовать. Раньше он у них возникал только за несколько месяцев до выборов - а сейчас демонстрируется намного раньше начала очередного электорального цикла. Сейчас мы видим, как министры и парламентарии регулярно ездят в Латгалию, встречаются с местными жителями, пытаются вникнуть в проблемы региона. Это хороший сигнал. В нем я усматриваю действие введенных ранее законодательных поправок, жестко привязывающих избранных депутатов Сейма к конкретной территории. Поэтому, самые дальновидные парламентарии начали готовиться к выборам не за несколько месяцев до их проведения, а за гораздо более длительный срок - стараясь всячески задобрить своего потенциального избирателя. Определенную роль сыграл и прошедший референдум о возможности признания русского языка вторым государственным - в ходе которого значительная часть латгальского населения, пытаясь достучаться до власти, продемонстрировала факт протестного голосования. После этого за Латгалией закрепилась репутация региона, с которым необходимо работать особенно тщательно. Впрочем, на мой взгляд, куда большую роль сыграл тут другой референдум, проводившийся четырнадцать месяцев назад - за роспуск X Сейма. Ведь сейчас депутаты понимают, что внеочередные выборы всегда могут состояться снова и им придется заново отчитываться перед избирателями.

ИА REGNUM: Чем, по-вашему, объясняется факт занесения Модеста Колерова и Игоря Павловского в латвийский "черный список"?

Мне трудно говорить об этом с уверенностью. К сожалению, информация спецслужб, на основе которой Министерство иностранных дел приняло такое решение, осталась засекреченной. Кто знает, вдруг эти люди и впрямь занимались враждебной по отношению к Латвии агитацией, подрывали устои нашего государства? Общество не знает, насколько реальны обвинения в их адрес. Опять же, любое государство имеет право заносить нежелательных лиц в "черные списки", но... Тут, по моему мнению, нужно учитывать одну важную вещь. Латвия позиционирует себя, как демократическое и достаточно внутренне сильное государство. Поэтому, как я считаю, мы не должны выказывать слабость и содрогаться от мысли, что, дескать, приедет кто-то из другой страны и начнет промывать нашим жителям мозги антигосударственной пропагандой. В этом случае, мы должны больше доверять простым латвийцам и понимать, что они сами сумеют отличить правду от лжи, а лукавые наветы от честной критики. Я уверена, что мы, гражданское общество, сами можем во всем разобраться и сделать правильные выводы. Что касается запретов тем или иным лицам въезжать в Латвию - ну мы же сами понимаем, что при нынешнем уровне развития информационных технологий, подобные решения носят в значительной мере символический характер. Сейчас мысли, идеи и мнения свободно разносятся по умам, не признавая никаких государственных границ. Запреты на въезд разносчиков нежелательных точек зрения не только не помогут в борьбе с ними, но даже, напротив, послужат лишней рекламой навязываемых недоброжелателями Латвии мнений и позиций. Зачем же предоставлять им такую рекламу?

ИА REGNUM: Месяц назад вы были одной из наиболее активных участниц рижского митинга в поддержку Pussy Riot. Почему?

Хочу подчеркнуть, что сформулировала свою позицию относительно Pussy Riot, наблюдая за дискуссиями по этому вопросу в латышской, в первую очередь, среде. Многие доказывали, что, дескать, хотя кара оказалась чрезмерной, но и сами девушки поступили совершенно неприемлемо. Мол, надо было отправить их, скажем, на общественные работы - и это было бы соразмерным наказанием. Но тут встает вопрос - а что эти девушки совершили такого, за что их стоит наказывать? То, что они сделали в храме, является, на мой взгляд, допустимым протестом против того, что коррумпированная верхушка церкви чересчур срослась с государством и обслуживает интересы власти. Если мы считаем себя выразителями идей демократического общества, то должны отличать хулиганские поступки и проявления бессмысленного вандализма от акций политического протеста - даже если они осуществляются несколько экстремальным и даже неприемлемым для кого-то образом. Главное, чтобы они проводились бескровными и ненасильственными способами. К тому же, девушки из Pussy Riot выражали свой протест художественными методами - что делает обвинения в их адрес вдвойне нелепыми. Тот нюанс, на который ссылаются "охранители": о том, что, мол, аудиозапись обличительной песни была наложена на видеоролик с плясками перед алтарем уже позже акции - он, на мой взгляд, ничего существенно не меняет. Речь ведь идет о единой концептуальной акции, которую нужно рассматривать целиком, во всей ее совокупности от начала до конца. К тому же, девушки проводили подобные протестно-художественные акции и ранее, что не оставляет никакого повода рассматривать их в качестве банальных хулиганок. Конечно, очень жаль, что их поступок в храме оскорбил многих честных верующих - они же ведь не виноваты, что у них такое церковное руководство...

Я уже высказывалась, что Латвии необходимы свои Pussy Riot - поскольку у нас тоже проявляются совершенно неприемлемые тенденции, когда представители церкви идут в услужение политикам, начинают агитировать за конкретные партии. В частности, в использовании услуг церковников была замечена ныне распущенная партия Айнара Шлесерса, но есть и другие политики, которые не прочь привлекать их к агитации за себя. С этим нужно бороться и, в данном случае, именно методы, наподобие тех, что использовали Pussy Riot, способы послужить в качестве отрезвляющего холодного душа. И если бы у нас в Латвии произошло нечто похожее на акцию Pussy Riot в храме, то я бы сказала, что такой протест обоснован. Повторяю, это протест не против религии, как таковой, а против вовлечения церкви в политические игрища. Подобные мероприятия служат, в первую очередь, воспитанию терпимости в широком обществе - а, стало быть, способствуют его превращению в полностью демократическое. Правда, у нас в Латвии по-настоящему такой традиции пока не сложилось. Было несколько флэш-мобов в Риге, но ничего особенного.

ИА REGNUM: В таком случае, как вы прокомментируете тот факт, что значительная часть латвийского общества, согласно опросам, отрицательно относится к проведению в Риге в 2015 году гей-фестиваля Europride?

К устроителям и участникам Europride вообще не может быть никаких претензий. Подобные мероприятия служат для выражения свободы слова, мнений и образа жизни, существующей в современном обществе. В связи с этим, очень печально, что у нас находится так много людей, способных посягнуть на свободу самовыражения другого человека только потому, что тот не похож на них. Такие предрассудки - признак архаичного, отживающего общества и их надобно преодолевать.