В Казани беженцы с Украины намерены просить защиты от чиновников у Путина
Москва, 26 августа, 2014, 13:54 — ИА Регнум. В редакцию ИА REGNUM обратилась активист народного движения «Помогаем Новороссии!» из Казани Елена Бобрикова. Хотя ее рассказ довольно эмоционален, он дает представления о настроениях, царящих в среде беженцев, прибывших в Татарстан, а также о методах, которые практикует местная бюрократия по отношению к вынужденным переселенцам.
«Сегодня из общежития на улице Короленко представители мэрии Казани Ирек Арсланов (начальник отдела по развитию языков и взаимодействию с общественными организациями исполкома Казани) и Марат Исхаков (сотрудник этого отдела) пытались выгнать беженцев из Украины на улицу в буквальном смысле этого слова.
В общежитии проживают всего четыре семьи беженцев. От них требуют выселиться в хостел, по две семьи в одну комнату с двухъярусными кроватями-нарами, по семь человек в одной комнате. Когда беженцы сказали, что эти условия более напоминают тюремные, казанские чиновники заявили, что теперь они и это не получат, дескать, оборзели. Они дают им один день на сборы и если беженцы не покинут общежитие, то их выгонят с полицией. Беженцы в этот день обращались в Кабинет министров Татарстана в отдел по обращениям граждан, там им пообещали проживание без нервотрепки до 28 августа, т.е. несколько дней. Но это не решает проблемы.
Не зная, к кому обращаться, беженцы обратились к гражданским активистам. Они сказали, что уже ничего не боятся, потому что люди уже в таком состоянии отчаяния, что страх наказания со стороны злопамятных чиновников их не пугает (ранее уже сообщалось, как беженку, рассказавшую журналистам о чиновничьем беспределе в Татарстане в отношении вынужденных переселенцев из Украины, уволили „по звонку“ с работы, чтобы не смела жаловаться в СМИ).
Видевшие войну люди, потерявшие своих родных и близких, лишившиеся мирной жизни, они уже не боятся смерти. Пугает их только одно — бездушное отношение, которое видят по отношению к себе уже два месяца от чиновников Казани, препятствующих всеми способами налаживанию их жизни, поступлению на работу. Пока никто из беженцев не получил свидетельства о временном убежище. Только после его получения можно в
Беженцы, которых выгоняют из общежития — это четыре семьи из Лисичанска (Луганская область), города, который сейчас оккупирован украинскими войсками. Беженцы высказывают огромную благодарность простым людям Казани за помощь и говорят, что только благодаря им живут. Рядовые казанцы приносят кто что может: еду, одежду, гуманитарную помощь приносят с пунктов сбора гуманитарной помощи, организованных народным движением „Помогаем Новороссии“.
Эдуард (имена по просьбе беженцев изменены), инвалид 2-й группы, 46 лет, вывез из-под обстрелов свою семью из Лисичанска и своих знакомых. Одна из них, Людмила, потеряла своего сына, вступившего в ряды ополчения и погибшего от украинской армии. Приехали они в Казань 31 июля. Раньше них приехала мама в Казань, сама она — этническая татарка, подумала, что в Татарстане ей помогут.
О том, почему беженцы просят изменить свои имена, понятно из той ситуации, в которой они оказались… Казанский корреспондент „
„
Как не трудно догадаться, украинские власти собираются провести в отношении любых жителей, поддержавших самоопределение Луганской народной республики, репрессии.
По сведениям беженцев, находящихся в Казани и отслеживающих ситуацию у себя в родном городе через Интернет, сейчас в Лисичанске пропало уже около 300 человек. Идет „зачистка“ от жителей, сочувствовавших и помогавшим ополченцам. В Лисичанске поставили коробки для анонимных доносов. Забирают прямо с улицы, из домов. Вот такая „фильтрация“ на лояльность к Украине.
Эта публикация в „Российской газете“ о беженцах из Лисичанска, находящихся в Казани, поставила их под удар.
В Казани распускаются слухи, что беженцы не хотят работать. Кто это делает, неизвестно, но делают это, видимо, сознательно. Из разговоров с беженками, которые с июля находятся в столице Татарстана, мы узнаем, что они не хотят и не собираются быть в роли иждивенцев. Однако, несмотря на объявления о многочисленных вакансиях, которые предоставляют беженцам, на практике трудоустроиться не получается. Так, беженки пытались устроиться на работу в гипермаркет „Ашан“, но им сказали, что со справкой о временном убежище их на работу не возьмут, только когда получат свидетельства о временном убежище (справка и свидетельство о временном убежище — это разные документы).
Когда же беженцы обращаются в органы власти выдать свидетельства о временном убежище, то им заявляют, ссылаясь на УФМС по Татарстану, что „нет бланков“. Пытались женщины устроиться в продуктовый гастроном „Магнит“, администрация магазина пошла навстречу, однако требует зарегистрироваться по месту жительства: а как это могут сделать беженцы, если, во-первых, они живут на птичьих правах в общежитии, а, во-вторых, их собираются выселять в хостел? Всё это сопровождается хождением по чиновничьим инстанциям, „отфутболивания“ беженцев, прибывших своими путями (СМИ уже сообщали о практике сегрегации беженцев в Татарстане на тех, кто прибыл организованно по линии
Такое издевательство со стороны казанских чиновников над женщинами, бежавшими из-под обстрелов „Градами“, „Ураганами“, гаубицами, не поддается человеческому пониманию. Особенно, когда на телекамеры чиновники любят о своей заботе и помощи беженцам. „Даем вам день на сборы, и если не выселитесь из общежития, то выселим силой с полицией“, — так заявили беженцам в исполкоме Казани. Давление было такое, что Эдуарду, инвалиду 2-й группы, стало плохо. О Людмиле я вообще молчу. После гибели сына, погибшего, сражаясь против украинского нацизма, еще столкнуться с таким отношением к себе со стороны казанских чиновников! Это ли не есть нацизм в нашем городе?
Беженцы рассказали нам, кто такие укро-фашисты. Когда вывозил Эдуард людей из Лисичанска, попали на блокпост украинской нацгвардии. Вопрос нацгвардейца: „Сало iшь?“. „Ем“ — ответил Эдуард. „Тогда проiзжай“. А увидели в одной машине ленту георгиевскую — потребовали выйти и сразу расстреляли всех.
Ополченцы вытаскивали утопленника в районе боев. В речке на дне оказались горы трупов украинских солдат с привязанными к телу камнями, чтобы не всплыли. Так они скрывают свои потери. „А матери ждут детей домой и верят, что они живы“, — рассказывает Эдуард.
Одна у них осталась надежда — на президента России
До какой же моральной жестокости они дошли, чтобы люди готовы были идти на верную гибель, уезжая в захваченный украинскими войсками Лисичанск, чем оставаться в нашем городе Казани!».