Татарстан, 22 сентября, 2014, 15:56 — ИА Регнум. Назначение 38-летнего Турхана Дильмача десятым по счету генеральным консулом Турции в Казани могло стать рядовым событием, однако ряд близких к Казанскому кремлю СМИ встретил его с восторгом. Это странно, учитывая, что на новой должности генконсул Дилмач (с 11 сентября) пока никак себя не проявил. Поэтому радостные отклики, видимо, стоит воспринимать как аванс за возможный прорыв в турецко-татарстанских отношениях.

Напомню, что предшественнику Дильмача г-ну Сабри Тунч Ангылы татарстанский официоз ставил в заслуги, в частности, открытие в Казанском федеральном университете в 2012 году Центра турецкой культуры имени Юнуса Эмре. При этом скромно замалчивался тот факт, что Фонд Юнуса Эмре (назван в честь средневекового турецкого поэта) эксперты характеризуют в качестве одного из проводников «мягкой силы» Турции, служащий для продвижения идей неоосманизма.

Не секрет, что из всех внешнеполитических партнеров Татарстана Турция занимает по торгово-экономическим показателям первое место (на втором месте — Казахстан). Поэтому для большинства турецких консулов в Казани был характерен упор на развитие именно экономических связей. Впрочем, с момента своего появления в республике в сентябре 1996 года представители Анкары не зацикливалась только на экономике, стремясь распространить свое политическое и религиозное влияние на Татарстан как можно шире.

Сеть татаро-турецких лицеев, в которых последователями Фетхуллаха Гюлена с начала 1990-х велась скрытая пропаганда пантюркизма, деятельность проповедников-исламистов, а также демарши татарских националистов официально не курировались диппредставительством Турции. Однако это не мешало действовать по каналам частных турецких организаций.

Вершиной «духовного» усиления турецкого присутствия в Казани стало избрание на пост муфтия Татарстана Камиля Самигуллина в 2013 году, принадлежащего к турецкому исламистскому ордену «Исмаил ага». Впрочем, Сабри Тунч Ангылы, при котором это произошло, на пресс-конференциях подчеркивал, что деятельность турецких религиозных эмиссаров из организации «Нурджулар» он, как дипломат, не может комментировать, поскольку юридический запрет их деятельности в России является внутренним делом России. Тем не менее, это не помешало Турции усилить свое присутствие в научно-образовательной сфере Татарстана, что было с одобрением встречено национально-озабоченной частью татарской интеллигенции.

Шум оваций от назначения нового генконсула Турции в Казань, которым сейчас отметился ряд местных СМИ, вызван, видимо, желанием видеть в дипломате не только лоббиста экономических интересов Анкары, но и более активного проводника «мягкой силы», которой так страстно желает этнократия в Татарстане.

В этой связи не хочется, чтобы г-н Турхан Дильмач уподоблялся американским послам, которые вмешиваются во внутреннюю политику тех государств, в которых находятся. Торговля, бизнес, экономика — вот что должно быть приоритетом для турецких консулов в Поволжье. Татарстан — это часть России, и в орбиту политики неоосманизма, которая все чаще отходит от принципов кемализма, Казань входить не должна. Об этом стоит помнить новому генконсулу Турции.

Раис Сулейманов, эксперт Института национальной стратегии