В ближайшем будущем четыре из пяти государств Каспия будут так или иначе вовлечены в деятельность ШОС — глобальной организации, имеющей конкретную стратегию и четкие механизмы по финансированию проектов. Это изменит большинство геополитических и экономических вопросов, стоящих перед Каспийским регионом. Об этом в ходе своего выступления в ходе конференции «Парадигмы международного сотрудничества на Каспии: военно-политический аспект», которая прошла 18 сентября в городе Актау (Казахстан), заявил специалист по Китаю Адиль Каукенов. ИА REGNUM на правах партнера конференции публикует доклад эксперта полностью.

На сегодня мир находится в процессе серьезных изменений в мировой геополитической архитектонике за последние двадцать лет. Стремительно меняющиеся условия международной повестки дня оказывают влияние как на политическую, так и экономическую составляющую международной системы. Поэтому для Каспийского региона особую актуальность приобретают региональные организации, и не в последнюю очередь Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), объединяющая в себе как политическую и экономическую составляющую, так и аспекты сферы безопасности.

Как известно, в ШОС входят такие крупные страны Каспийского региона, как Россия и Казахстан, а также в качестве наблюдателя не менее важный участник каспийского сотрудничества — Иран. Поэтому опосредованное влияние ШОС оказывало на Каспийский регион всегда. Собственно, на последнем 14-ом саммите ШОС в г. Душанбе присутствовали четверо глав государств из пяти стран Каспия. А именно Казахстана, России, Ирана и Туркменистана, что само по себе показывает значимость организации для региона.

Последние события, а именно кризис на Украине, вывод части западных сил из Афганистана, конфликт в Сирии и Ираке, обострение угрозы международного терроризма, ставят на повестку дня ШОС необходимость перехода на новый этап развития, который может еще более увеличить влияние ШОС на Каспийский регион.

Прошедший саммит наглядно продемонстрировал, что организация реагирует на новую геополитическую реальность, демонстрируя новые тенденции своего развития.

Во-первых, это уверенность, прозвучавшая в необходимости расширения ШОС. Более того, Индия и Пакистан, названные следующими конкретными кандидатами на вступление в ШОС, подтвердили свою заинтересованность и стремление вступить в ряды организации. Ранее по поводу расширения ШОС была вялотекущая дискуссия, где было очевидно, что, с одной стороны, увеличение стран-участниц организации не желательно, тем более таких глобальных, как Индия, так как это может размыть поле деятельности организации, функциональность которой была далеко и так не очевидна. А самое главное, разносторонность интересов участников в ШОС и так настолько ослабляла организацию, что вступление Индии и Пакистана, с их собственным конфликтом, порождало опасения потери какой-либо конструктивной деятельности в ШОС. Однако новые геополитические реалии изменили картинку. Теперь,у стран-участниц появились очень серьезные резоны для совместной деятельности. То есть непосредственно на Каспии появится организация уже не регионального, а однозначно глобального характера, причем активно работающая над конкретными проектами.

И это приводит к следующему пункту, активизации экономического сотрудничества в ШОС, что опять же было очевидно по итогам саммита и предваряющих его мероприятий. В частности, если ранее Россия несколько с прохладцей относилась к экономической составляющей ШОС, предпочитая ей другие региональные образования, то после начала санкционного противостояния с Западом Кремль получил серьезный стимул для экономической кооперации в ШОС. Другие уже давно готовы поддержать активное экономическое сотрудничество.

Призывы создать инструмент финансирования проектов внутри ШОС звучат практически единогласно и непрерывно. Более того, если ранее вопрос о формах этого инструмента являлся принципиальным камнем преткновения, то теперь этот вопрос перешел в плоскость конструктивного решения и, скорее всего, будет решен в ближайшие годы.

Также президент Российской Федерации Владимир Владимирович Путин предложил подумать над актуализацией программы торгово-экономического сотрудничества ШОС 2003 года и плана по ее реализации, который обновлялся еще в 2008 году.

Такой переход к практическим задачам серьезно усилит ШОС. По сути, даже сама перспектива ближайших конкретных масштабных проектов внутри организации поднимает ее на уровень. К тому же в силу геополитических факторов и опыта решения спорных пограничных вопросов ШОС становится привлекательной для решения других спорных моментов внутри организации. В частности, президент Киргизии Алмазбек Атамбаев подчеркнул, что «укрепление доверия в районе границ государств членов ШОС должно стать одним из приоритетов нашего взаимодействия». Это демонстрация того, что некоторые страны-участницы наконец готовы привлечь ШОС в качестве арбитра для решения пограничных споров, которых в Центральной Азии немало.

Если ШОС удастся закрепиться в этом качестве, то логично предположить, что в таком варианте многие вопросы Каспия между странами-участницами будут решаться внутри организации. Конечно, это пока гипотетическая возможность, но сам факт того, что впервые принимает более реальные черты, заслуживает упоминания.

Другим немаловажным компонентом ШОС, который оказывает влияние на Каспий, являются транспортные проекты организации. Причем это направление одно из наиболее перспективно успешных. В частности, на саммите на этом заострил внимание Владимир Путин, подчеркнув, что акцент в сотрудничестве в рамках ШОС необходимо сделать на расширении транспортной составляющей в ШОС. При этом предлагается формировать общую транспортную систему ШОС, в том числе с использованием транзитного потенциала Транссиба и БАМа, сопряженное с планами КНР по развитию «Шелкового пути». Причем именно на этом саммите наконец подписали «Соглашение о создании благоприятных условий для международных автомобильных перевозок», которое должно положить юридическую основу формированию сети автомобильных маршрутов.

Единая транспортная сеть внутри ШОС, естественно, изменит привычную инфраструктуру Каспийского региона. К тому же данные маршруты выведут на другого активного регионального партнера — Иран, который, кстати, несмотря на статус наблюдателя, довольно активен в делах организации. Иран, который является крупным партнером Китая в энергетической сфере, является одной из ключевых точек многих проектов ШОС, как транспортных, так и энергетических. К тому же Иран неоднократно подчеркивал свое желание получить статус страны-участника ШОС. Нужно заметить, что если до недавнего времени у Ирана объективно было мало шансов получить статус полноценного участника в силу наложенных на него санкций, то после приобретения ШОС глобального характера с принятием Индии и Пакистана шансы на принятие Ирана в ШОС значительно возрастают.

К тому же вопрос о санкциях начинает рассматриваться с другой стороны. На Россию наложены санкции ряда стран Запада в ходе украинского кризиса, на Китай наложено эмбарго по ряду товаров после событий на площади Тяньаньмэнь, Индия и Пакистан находятся под санкциями за проведение ядерных испытаний и отказ присоединения к ДНЯО. Конечно, это далеко не санкции ООН, но по сути довод иранской стороны, что данные санкции ООН были пролоббированы США, могут быть услышаны. Тем более что Иран несомненно стал бы очень весомым участником Энергетического клуба ШОС.

В 2015 году на саммите ШОС в российском городе Уфе планируется подписание наиболее важного документа ШОС, а именно «Стратегии развития ШОС до 2025 года». В таком случае в ближайшем будущем четыре из пяти государств Каспия будут так или иначе вовлечены в деятельность глобальной организации, имеющей конкретную стратегию и четкие механизмы по финансированию проектов. Это изменит большинство геополитических и экономических вопросов, стоящих перед Каспийским регионом.