Варшава больше не боится вторжения из России. Так министр обороны Польши Томаш Семоняк прокомментировал выступления в Rzeczpospolita российского экономиста Андрея Илларионова, который запугивал поляков «неизбежной агрессией» Москвы в течение ближайших двух лет. Как считает Семоняк, к заявлениям подобного рода следует относиться с осторожностью. Ведь Польша — член НАТО, и она сама выполняет «домашнее задание» по собственной защите. Однако в современном мире не только военные угрозы могут разрушить страну. Скажем, то, что ¾ масс-медиа и банков Польши принадлежат иностранным собственникам, помогает укреплять ее безопасность или нет? Пусть даже владельцы имеют «правильное происхождение» из Евросоюза? Как посмотреть… Это во-первых. Во-вторых, новые вызовы бросает нарастание «национально-освободительных» процессов в Европейском союзе. По мнению аналитиков американского центра Stratfor, многие европейцы сегодня видят в глобализации «угрозу для их образа жизни». Но ведь ЕС как раз и строился под реализацию мирового глобального проекта. Возрождение европейского национализма приводит к фрагментации этого надгосударственного объединения. Потому обещание завершить дело созданием «Соединенных Штатов Европы», вероятно, никогда не будет выполнено.

Любой пользователь компьютера знает, что если при установке программы возникает фатальная ошибка, система прекращает развертывать файлы и возвращается в исходное состояние. Вопрос в том, в какую «точку сборки» возвратится европейское пространство — к эпохе национальных государств или империй? Последняя модель может показаться перспективной для народов, чье строительство нации началось под крылом имперской власти или которые не считают себя в настоящий момент достаточно сильными, чтобы одновременно развивать экономику и национальную культуру. Для них, возможно, будет более интересным прицепить свой «вагон» к имперскому локомотиву, воспользовавшись общими ресурсами для достижения собственных целей. Это способно уже сегодня привести к разрушению региональных союзов, существующих в рамках европейского пространства. Примером тому можно назвать серьезные проблемы, которые испытывает в определении общих целей Вышеградская группа, объединяющая Венгрию, Польшу, Словакию и Чехию. Варшава, претендующая на лидерство в «четверке», имеет большие сложности со своими соседями из-за существенных различий в геополитических ориентирах. Но если раньше «камнем преткновения» являлись расхождения во взглядах на контакты с Москвой, то сейчас у амбициозной Польши появился еще один опасный конкурент.

На днях польский ежедневник Gazeta Wyborcza опубликовал статью главного редактора чешской газеты MF DNES Любоша Палаты. Автор публикации констатировал разрыв между Прагой и Варшавой. Он напомнил скандал с рекламным роликом чешской компании T-Mobile, в котором высмеивали польских торговцев, что вызвало гневную реакцию посла Польши в Чехии Гражины Бернатович. Этот инцидент вынес на поверхность более серьезную проблему изменения чешской внешней политики, подчеркнул Палата. По его словам, Прага отказывается от услуг людей, выступающих за стратегическое польско-чешское сотрудничество, особенно по «Восточному партнерству» и Украине. Хотя глава МИД Чехии Любомир Заоралек утверждает, что «ничего не меняется, Польша остается ключевым партнером», не все с этим согласны. Прага берет курс на Вену. А Вена «явно прорусская и имеет в этом смысле в ЕС худшую репутацию», заявил журналисту некий европейский дипломат. И заключение: «построение партнерских отношений с Австрией становится основным направлением новой политики Заоралека, что угрожает поддержанию единства Вышеградской группы, уже ослабленной пророссийскими заявлениями и действиями премьер-министра Венгрии Виктора Орбана и его словацкого коллеги Роберта Фицо. И это может значительно ослабить прозападные силы в Чешской Республике».

О каких именно «прозападных силах» в Чехии идет речь, ведь Австрия является пока что неотъемлемой часть Евросоюза? Это становится ясно, если рассматривать Прагу в контексте Варшавы. Для такого тесного «чешско-польского» союза прозападным будет являться ориентация на Берлин, чьи антироссийские выступления последних месяцев разделяет большая часть польских политиков и, видимо, некоторые чешские. Но у Варшавы и Праги все же была разная история. Если в случае с Польшей Вена выступала как один из инициаторов раздела Речи Посполитой Обоих Народов, то для чехов наследие Австро-Венгрии носит позитивный характер. Далеко не случайно выдающийся чешский историк и политический деятель Франтишек Палацкий в XIX веке, когда создавалась его нация, говорил так: «Если бы Австрийская империя не существовала издавна, мы должны были бы в интересах Европы, более того, в интересах самой человечности, постараться создать ее». Чешский народ, одинаково воспринимая австрийцев и пруссаков как «немцев», в первых видел своих защитников, а во вторых лишь агрессоров. Поэтому после распада империи глава чехословацкой внешней политики Эдвард Бенеш направил все свои силы на то, чтобы Австрия стала стабильным государством. Как подчеркивает декан юридического факультета Карлова Университета Ян Куклик, «Прагу волновала Вена, что разумно, а не Берлин». Отметим еще одно. Первый премьер-министр независимой Чехословакии Карел Крамарж во время Первой мировой войны придерживался иной ориентации. Его Славянская конституция предполагала, что Чехия должна была стать частью общеславянской федерации, возглавляемой династией Романовых. Речь здесь не столько о том, на кого делал ставку Крамарж, сколько о его представлениях о развитии страны — он ее видел в составе империи.

Таким образом, можно предположить, что потенциальная «Австро-Венгрия» в наши дни могла бы найти себе союзника в Праге. А кто будет ее конкурентом? Начнем с Венгрии. Будапешт сегодня самостоятельно реализует свои геополитические проекты. Поддержка венгерских общин за границей является важной как для власти, правительства Орбана, так и оппозиции в лице партии «Йоббик». Будапешт в начале 2000-х годов дал соотечественникам льготы при получении образования и медицинской помощи, упростил процедуру получения гражданства, диаспора упоминается в новой Конституции. Такое пристальное внимание метрополии к венгерским меньшинствам чрезвычайно беспокоит Румынию, Словакию и Украину. Но Венгрия не нуждается при этом в помощи каких-либо иных стран. Тем более Вены. В партии «Йоббик» поэтому скептически относятся к идее возрождения «Австро-Венгрии». Они напоминают, что когда войска объединенной христианской лиги очистили страну от турок, Венгрию заняли Габсбурги. Если до сих пор венгры сражались с турками, то с этого момента они начинают борьбу с Австрией.

В 1848-1849 годах случается мощнейшая венгерская революция, которую австрийцы никогда не смогли бы подавить, не приди на помощь Вене российский император Николай I. Причем он — после того, как Австрия в русско-турецких войнах ударила в спину России, — называл себя «самым глупым российским императором» за то, что помог австрийцам подавить венгерских мятежников. В наши дни экономика двух стран сильно отличается в пользу Австрии, вряд ли им нужна Венгрия в качестве обузы. Гораздо выгоднее использовать их как дешевую рабочую силу, а не взваливать на свои плечи заботу о социальном обеспечении. И добавим от себя: Будапешт настроен на сотрудничество с Москвой, оппозиционный «Йоббик» даже подталкивает премьера Орбана к большим контактам, так что «пророссийская» Вена на данном направлении для венгерских политиков скорее конкурент.

Но кто еще мог бы заинтересоваться приходом Австрии? Не исключено, что такая идея показалась бы интересной на Балканах, практически подпавших под влияние Германии. Австрийцы в этом случае выступали бы в качестве «немцев», но «немцев», которые не настроены антироссийски, которые знают, как вести дела с Москвой. Для некоторых балканских стран, стремящихся сохранить связи и с Западной Европой, и с Россией, подобный вариант позволяет проводить взвешенную сбалансированную внешнюю политику. Но он же невозможен для нынешнего варшавского политикума, чья свобода выбора загнана между проамериканской линией и прогерманской. Для Польши это означает большие риски в случае срыва интеграционного проекта «Соединенных Штатов Европы», поскольку все последующие шаги Варшавы будут жестко детерминированы действиями других стран. «Разборка» и новая «сборка» европейского пространства исключит Польшу из активных игроков. Задуматься об этом стоит уже сейчас.