Аргентинский федеральный прокурор Альберто Нисман был найден мертвым в ночь на 19 января в своей квартире, в престижном районе Пуэрто-Мадеро Буэнос-Айреса. Известно, что 19 января А. Нисман должен был явиться в парламент Аргентины по просьбе оппозиционных депутатов, чтобы озвучить имеющиеся претензии к президенту страны Кристине Киршнер и министру иностранных дел Эктору Тимерману. Суть претензий состояла в том, что, по мнению А. Нисмана, президент страны и глава внешнеполитического ведомства Аргентины пытались объявить невиновной группу иранских террористов, убивших десятки человек 18 июля 1994 года в еврейском культурном центре Буэнос-Айреса. В обмен на выгодные экономические контракты с Ираном.

Смерть прокурора вызвала многотысячные массовые протесты в городах Аргентины. Их участники считают «заказчиком» преступления президента страны Кристину Киршнер, требуют тщательного расследования и немедленной отставки. Официальная версия — самоубийство — не вызывает доверия у протестующих. Случившаяся трагедия перешагнула рамки сугубо аргентинского события, ее последствия могут привести к серьезным сдвигам во внешней политике Аргентины и качественному снижению уровня присутствия России в этой стране.

Даже если правоохранительным органам Аргентины удастся доказать, что прокурор Нисман покончил жизнь самоубийством, остается вопрос: «А что или кто подтолкнул преуспевающего юриста, счастливого семьянина сделать этот роковой шаг накануне своего „звездного часа“ — выступления в парламенте страны с просьбой удовлетворить иск против президента и ряда других чиновников?» Подчеркнем, что вариант одобрения его просьбы парламентариями был вполне реален.

Но самый последний человек, которому была выгодна смерть Альберто Нисмана — это президент страны Кристина Киршнер. Для нее случившаяся трагедия, в которой ее обвиняют, не только страшный удар по ее команде в период выборной президентской кампании. Это событие, несомненно, повлияет на планы Кристины Киршнер обезопасить себя и свою семью от нападок и очередных обвинений в коррупции уже после ухода с поста президента (она не может баллотироваться на третий срок, и в этом году ее полномочия заканчиваются).

Есть еще нюанс, о котором знают немногие, — это психологические особенности Кристины Киршнер как политика. Журналистам известно, что президент Аргентины не любит пресс-конференций, неудобных вопросов. В ситуации неожиданного удара она впадает в ступор и вместо ответных действий пытается занять выжидательную позицию. Как это произошло и сейчас. Кристина Киршнер назвала гибель прокурора «загадочной» и поручила расследовать ее обстоятельства. Ни пресс-конференции, ни встреч с организаторами протестных акций. Таков ее стиль. Но сейчас он работает против нее.

Однако гибель прокурора всё же неслучайна. В пользу этой версии говорит и то, что как по команде в день, когда был обнаружен труп Альберто Нисмана, многотысячные толпы аргентинцев вышли на акции протеста по всей стране под лозунгом: «Я — Нисман»! Участники заявляли, что гибель прокурора — спланированное убийство, организованное Кристиной Киршнер. Активизировалась оппозиция (повторюсь, в стране уже идет предвыборная президентская кампания), лидеры которой также заявляют, что Нисмана убрали по поручению Киршнер, убоявшейся разоблачений со стороны федерального прокурора. Руководство США моментально предложило свои услуги в «объективном расследовании дела».

Противники «режима Кристины Киршнер» вышли на улицы, чтобы обвинить ее в гибели прокурора Альберто Нисмана. А где же противостоящие им демонстранты — сторонники президента Аргентины, требующие объективного расследования и возмущенные подозрениями в адрес Кристины Киршнер? А их нет. Либо они сидят по домам.

К антипрезидентской кампании моментально и активно подключились аргентинские издания. Большинство средств массовой информации страны, как неоднократно отмечало ИА REGNUM, — тоже не сторонники президента Аргентины, имеют ярко выраженную правую направленность. И, кстати, эти издания никогда не одобряли ее дружбы с Россией и Боливарианским альянсом. Жесткую позицию неодобрения «уклона Киршнер в боливарианскую ось» высказал в ходе международного предвыборного турне оппозиционный кандидат в президенты Аргентины Макри, который после случившегося — несомненный фаворит президентской избирательной кампании. Фаворит, заручившийся поддержкой Ангелы Меркель.

Нет сомнения, что Кристина Киршнер не могла заказать собственное политическое самоубийство. А именно таковы последствия гибели Альберто Нисмана для нее. Его заказчики — те, кому выгодна политическая смерть самой Киршнер. В том числе и как политика, поставившего на альянс с Россией и уход от традиционного для Аргентины «сердечного согласия» с США. Это не только оппозиция, но и более серьезные геополитические игроки, разыгравшие и этот сценарий.

Не надо думать, что все протестующие сегодня против Киршнер, ее политики и ее кабинета в связи с гибелью прокурора, настроены антироссийски. Для них на фоне тяжелейшего экономического кризиса и небывалого роста преступности тема внешнеполитических приоритетов находится пока на заднем плане. Но смещение Киршнер и ее команды погребет под собой и российские планы на развитие отношений с Аргентиной и укрепление там своего влияния, включая создание военно-морской базы. Потому что среди других политических партий, выдвинувших своих кандидатов в президенты у нас нет таких сторонников. А все наши соглашения о долгосрочных проектах с Аргентиной опирались сугубо на личные договоренности с Кристиной Киршнер.

Основным внешним противником Кристины Киршнер в последние годы было руководство США, которое десятилетиями взращивало в Аргентине местную элиту, формировало гражданское общество. Визит Владимира Путина в Аргентину 2014 года, пусть и триумфальный, не мог в одночасье поменять ситуацию. В Аргентине нет реальных, а не бумажных движений и организаций, выступающих в поддержку развития отношений с Россией. Нет групп влияния в парламенте и СМИ.

Диппредставительство России в Аргентине из всех составляющих гражданского общества признает лишь т.н. соотечественников, из которых львиную долю составляют этнические украинцы. И большинство из них вообще плохо разбирается в том, что происходит в современной России. И толком не понимает, чего от них хочет российское посольство. Я не могу вспомнить ни одного общественно-политического или информационного мероприятия, организованного многочисленными клубами соотечественников в Аргентине. Никакого влияния на власти страны, на формирование общественного мнения они тоже оказать не в состоянии. Однако дипломатам работать в таком формате проще, чем создавать пулы друзей России из представителей местной политической и деловой элиты, экспертов и журналистов, которым явно будет недостаточно фуршета в посольстве и похлопывания по плечу.

А проамериканское гражданское общество в Аргентине есть. Как есть и убежденные сторонники развития отношений с ЕС. Они не враги России. Им нравится русская культура, им симпатичны русские, но идеал для них — США и Европа.

У российских дипломатов есть любимая присказка: «Нет ничего милее дыма от самолета с улетающей делегацией». Имел место длительный период, когда делегации из России в страны Латинской Америки были редким явлением. В том числе и на берегах Ла-Платы. В случае ухода команды Кристины Киршнер, эта сказка для нас опять станет былью. Либо придется начинать всё сначала и искать пути диалога с новой властью, что будет крайне сложно. Но надо понимать, что диалог с любой властью без создания прочного пула поддержки наших инициатив в общественных, деловых, экспертных структурах Аргентины — очередной дом, построенный на песке.