«Назначая Михаила Журавкова на должность министра образования, президент Александр Лукашенко 27 декабря 2014 года выразил надежду, что новый руководитель поможет разобраться с проблемами, имеющимися в школе, сдвинет их с мертвой точки. Именно этого ждут от Журавкова общество и президент, а не политических акций и демаршей», — заявил 24 января корреспонденту ИА REGNUM белорусский юрист Алексей Антоненко, оценивая действия Минобраза Белоруссии по дерусификации учебных заведений.

По мнению белорусского юриста, выступление нового министра образования Белоруссии на пресс-конференции 21 января характеризуется логической противоречивостью выраженной в ней мысли. Министр заявил о необходимости административного (т.е. принудительного) перевода некоторых школьных предметов на преподавание на белорусском, а затем высказал предположение о постепенном добровольном выборе учащимися белорусского в качестве языка обучения.

«Сначала принудить, а потом получить „добровольное“ согласие? Коренной вопрос именно и заключается в методах. Их два: принуждение и, ориентированное на добровольность, убеждение. В выборе метода и заключается суть навязываемой белорусскому обществу с 90-х годов прозападными, антирусски ориентированными местными националистами вопроса об использовании русского языка в Белоруссии», — считает Антоненко.

«Казалось бы, на референдуме 1995 года народ сделал свой выбор, подвергнув жесточайшей обструкции доминировавшую в Белоруссии до первых президентских выборов политическую практику националистов по административной (принудительной) белорусизации. В 1996 году народ на республиканском референдуме принял Конституцию, провозгласив в ней право каждого на самостоятельный, свободный выбор поведения в рамках закона и запрет на ограничение свободы, если ограничение не предусмотрено законом и не обусловлено обеспечением общественного порядка, защитой нравственности, здоровья населения, прав и свобод других лиц (ст. 23 Конституции), — отметил эксперт. — Понятно, что внесение в текст Конституции нормы о двух государственных языках (без разделения их по значимости на „первый“ и „второй“) основано не только на результатах референдума 1995 года, но и на концепции белорусской государственности о человеке, его правах и свободах как высшей ценности и цели общества, а также государства с его институциональной системой, к которой с декабря 2014 года имеет самое непосредственное отношение министр образование Михаил Анатольевич Журавков».

По мнению юриста, то, что вполне допустимо с точки зрения юридической ответственности для частного лица в рамках свободной общественной дискуссии как формы осуществления права на свободное выражение собственного мнения, совершенно недопустимо для высокопоставленного государственного служащего. Антоненко пояснил: «По своей сути, заявления и предполагаемые административные инициативы Михаила Журавкова, одобрение которых он намерен получить среди своих подчиненных, а отнюдь не у общества или, по крайней мере, у родителей школьников, содержат признаки нарушения ряда норм белорусской Конституции, к которым относятся, например, статья 1 в части провозглашения государства демократическим, что обеспечивается, в том числе, многообразием мнений (ст. 4); статей 2 и 21 в части провозглашения прав и свобод человека высшей ценностью и целью общества и государства; статьи 17, провозглашающей государственными языками белорусский и русский языки; статьи 21 в части гарантирования прав и свобод гражданина (в том числе на использование без ограничений любого из государственных языков по своему усмотрению); статьи 54, обязывающей каждого беречь духовное наследие и другие национальные ценности, к которым относится и русский язык как одна из духовных, культурных, религиозных основ белорусского народа».

«Наличие признаков нарушения основ конституционного строя, конституционных прав и свобод граждан, является основанием для прокурорской проверки и возможного принятия мер прокурорского реагирования. Государственные органы, согласно части 2 статьи 59 Конституции, обязаны в пределах своей компетенции принимать необходимые меры для защиты Конституции, прав и свобод личности», — отметил белорусский юрист.

Напомним, власти Белоруссии не первый год поднимают вопрос о переводе обучения в учреждениях образования исключительно на «беларускую мову». Так, в марте 2012 года министр образования Белоруссии Сергей Маскевич заявил, что преподавание «Истории Белоруссии» будет переведено на белорусский язык в вузах, а в школе — «уроки по истории и географии родного края». В 2014 году снова был поднят вопрос о создании полностью «белорусскоязычного» вуза — данную инициативу долго вынашивали в недрах Минобразования, Минкультуры и Администрации президента, озвучив на совещании Александра Лукашенко с писателями в октябре 2014 года. Данные инициативы не проходили публичного общественного обсуждения и вызвали негативную реакцию общественности. Эксперты (политологи, юристы, философы и др. ) усмотрели в данных инициативах покушение на право выбора языка обучения, закреплённого в Конституции и законе о языках, а также ставку властей на радикальный национализм и реализацию «украинского сценария».

Как сообщало ИА REGNUM, в 2014 году политическое руководство Белоруссии продолжило политику «белорусизации», предусматривающей ревизионизм и сокращение сфер употребления русского языка, а также уничтожение русскоязычной топонимики. Реализация данного курса, по мнению представителей белоруской общественности, противоречит решению всебелорусского референдума 1995 года, по итогам которого русский язык получил статус государственного и равного с белорусским. Итоги референдума были закреплены в Конституции, которую прозападная оппозиция намерен изменить после свержения «режима Лукашенко». По мнению ряда политологов в ходе президентской кампании 2015 года политика «белорусизации» используется властями для нейтрализации «умеренной оппозиции».