Визит седьмого президента Индонезии Джокови (Джоко Видодо) в Китай, состоявшийся на прошлой неделе, стал примечательным не только потому, что Индонезия занимает четвертую строчку среди государств мира по численности населения, а Китай в этом списке безусловный лидер. Наибольший интерес у комментаторов вызвала грамотная тактика индонезийского президента, которую один из экспертов объяснил так: «Джокови вел дела с китайцами чисто по-китайски, и они это оценили».

Нужно отметить, что с октября 2014 года, когда Джокови вступил в должность, это был уже второй его визит в Китай. Первую поездку, правда, полноценным визитом назвать сложно: в числе других лидеров государств азиатско-тихоокеанского региона Джокови был на саммите АТЭС в Пекине. Поэтому встречу с китайскими руководителями на полях саммита АТЭС можно назвать первым знакомством: стороны посмотрели друг на друга и пожали руки. Но даже этот факт Джокови использовал себе во благо, подчеркивая, что знакомиться уже не надо — теперь надо ехать договариваться. Причем, основные темы визита были ясны еще до приезда Джокови: торговля и инвестиции.

Такая активность на высшем уровне между Индонезией и КНР вполне укладывается в практику предыдущих лет: отношения между двумя странами были заморожены в 1965 году под после того, как Китай был обвинен в причастности к попытке государственного переворота в стране, который, как предполагается, готовили коммунисты, но в 1990 году они были восстановлены и с тех пор их развитие идет по нарастающей.

Являясь крупнейшей экономикой в АСЕАН, Индонезия в течение двух последних лет страдает от дефицита в торговле с КНР. Экспорт индонезийских товаров в Китай составил в 2013 году 22,6 млрд долларов, а импорт -29,8 млрд. В 2014 году разрыв увеличился: экспорт сократился до 17,6 млрд долларов, а импорт вырос до 30,6 млрд. При этом одна из главных задач Джокови, которую он поставил перед вступлением в должность президента страны — ускорение экономического роста. Если в прошлом году он составил 5,1%, то в этом году Джокови намерен довести его до 5,8%. Одним из основных факторов для такого ускорения он считает иностранные инвестиции в индонезийскую экономику. В свою очередь, инвестиции должны расширить ассортимент индонезийской продукции, интересной иностранным покупателем — в том числе Китаю. А это позволит выровнять торговый баланс между двумя странами, сначала сделав его бездефицитным, а в перспективе — обеспечить приток валюты в страну. Именно поэтому задача привлечения китайских инвесторов стала, пожалуй, самой главной экономической целью визита Джокови в КНР.

Интересно и то, как Джокови добивался поставленной цели в своих переговорах с китайскими партнерами. В интервью «South China Morning Post» перед визитом Джокови объяснил, что его интересуют «инфраструктура и промышленное развитие». Он упомянул шоссе, железные дороги, электростанции и порты как сферу приложения китайских инвестиций, посетовав при этом, что КНР занимает лишь тринадцатую строчку в списке крупнейших инвесторов страны и пообещал устранить бюрократические препятствия на пути инвестиций.

На встрече с китайским лидером Си Цзиньпином, тем не менее, Джокови говорил об этом немного по-другому. Он связал собственную стратегическую идею превращения Индонезии в «глобальную морскую опору» (иногда это переводят как «глобальную морскую ось») с идеей китайского руководителя о Морском шелковом пути XXI века. Больше того, упор на эту ключевую для китайского лидера концепцию хорошо дополнял тот факт, что Си Цзиньпин впервые заговорил о ней именно перед членами Совета народных представителей Индонезии в октябре 2013 года. И поэтому идеи Джокови о строительстве новых портов подавались как индонезийская рука дружбы, протянутая китайскому руководителю в помощь для успешной реализации той концепции, с которой он хочет войти в историю. «У нас 17 тысяч островов, поэтому нам нужны 24 новых порта, — говорил ранее Джокови на саммите АТЭС. — И это ваша возможность.»

В итоге Джокови в политическом плане добился именно то, что хотел. В совместном заявлении, выпущенном после встречи руководителей двух государств, отмечалось, что Морской шелковый путь XXI века, предложенный председателем КНР Си Цзиньпином, и стратегия Глобальной морской опоры, являющаяся инициативой Президента Джоко Видодо, дополняют друг друга. В заявлении, содержащем 41 пункт, и охватывающем практически все стороны двустороннего взаимодействия, от региональной безопасности и экономики до сотрудничества в области культуры и освоения космоса, также говорится, что две страны будут развивать «морское партнерство». Кроме того, главы двух государств подписали соглашение о «восьми стратегических и всеобъемлющих партнерствах» между Китаем и Индонезией.Кстати, во время переговоров много говорилось о том, что Китай и Индонезия просто созданы для взаимодействия, потому что экономически дополняют друг друга. По словам Джокови, «Индонезия обладает богатыми природными ресурсами, а Китай имеет знания и опыт в области инфраструктуры».

Встреча с китайским премьером Ли Кэцяном, прошедшая после такого результата, просто должна была стать продуктивной. Именно на ней речь шла уже не о политических вопросах, а об экономической конкретике. «Я приглашаю вас обдумать любую возможную идею, инициативу или предложение со стороны Китая, я хотел бы, чтобы китайские инвесторы участвовали в развитии инфраструктуры Индонезии, особенно в сооружении портов, судостроении и в рыболовецкой отрасли», — сказал Джокови. Ли Кэцян в ответном слове добавил в этот список интерес Китая к полезным ископаемым Индонезии и подчеркнул, что президент Джоко Видодо является его «старым другом», а обе страны «разделяют много общих традиций и борются за мир во всем мире». В качестве иллюстрации этого, кстати, Джокови пригласил своего китайского коллегу посетить в апреле индонезийский Бандунг, где состоится юбилейный саммит, посвященный 60-й годовщине Бандунгской конференции.

Финальным аккордом визита было обращение Джокови к участникам форума китайских индонезийских бизнесменов. Ясно, что после проведенных переговоров и демонстрации поддержки развитию двусторонних экономических связей со стороны первых руководителей КНР, общение с деловыми людьми обеих стран просто не может не оказаться результативным.

Таким образом, визит президента Индонезии Джоко Видодо в Китай не только знаменует некоторые новые тенденции в китайско-индонезийских отношениях, но одновременно отражает постепенное качественное изменение картины современного мира.

Во-первых, Джокови формально выступал не в роли просителя, а в роли партнера, готового оказать помощь Китаю в решении глобальных стратегических задач, выдвинутых его руководством. А это уже показатель того, что крупнейшие развивающиеся страны де-факто признают новую роль Китая на международной арене: они не просто клянчат деньги, а играют на возросших китайских амбициях, позиционируя себя как потенциальных «руководителей проектов» в рамках китайской глобальной стратегии. Впрочем, сегодняшнее отношение большинства развитых стран, например, к создаваемому Китаем Азиатскому банку инфраструктурных инвестиций демонстрирует, что и на Западе происходит определенная смена представлений о мире и о новой роли в нем Пекина.

Во-вторых, Джокови попытался встать «над схваткой» на фоне прозвучавших в последнее время обвинений в адрес Китая в связи с его попытками установить контроль над спорными территориями в Южно-Китайском море. Джокови подчеркнул, что Индонезия хотела бы быстрейшего решения этой проблемы (в том числе путем выработки «кодекса поведения» в Южно-Китайском море) и готова выступить посредником. Понятно, что относительно нейтральная позиция крупнейшей страны региона очень выгодна Китаю, и также ясно, что Индонезия с масштабными китайскими инвестициями будет более лояльным посредником, чем Индонезия без них.

В-третьих, Джокови активно сыграл на интересе Китая к Индонезии как к крупнейшему по населению государству мира, в котором преобладают мусульмане, причем, в подавляющем большинстве принадлежащие к умеренным течениям ислама. Активное экономическое взаимодействие с этой страной неизбежно даст Пекину новые рычаги влияния на мусульманский мир — от минимизации угрозы исламского сепаратизма в Синьцзян-Уйгурском автономном районе до выходов на решение проблем Ближнего Востока.

И, наконец, в-четвертых, Джокови одновременно с Китаем посетил и Японию, довольно ясно намекнув, что заманчивые предложения сделаны не одному Китаю, и что поэтому Пекину следует поторопиться с решениями.

В целом, визит президента Индонезии Джоко Видодо нельзя не назвать успешным. В Китае услышали от него многое из того, что хотели услышать, и есть большая вероятность, что в самом скором будущем достигнутые договоренность будут наполнены вполне конкретным экономическим содержанием. Но помимо собственно китайско-индонезийских отношений этот визит имеет и глобальный аспект — он вполне вписался в выстраиваемую сейчас новую модель взаимоотношений с Китаем. И если развитые страны сегодня, похоже, пришли к консенсусу о том, что надо по максимуму принимать участие в крупнейших начинаниях Пекина, чтобы получить возможность влияния на них изнутри, то такие значимые развивающиеся страны мира как Индонезия внимательно слушают, о чем говорят в Пекине, и демонстрируют готовность с выгодой для себя «встроить» свои страны в процесс реализации масштабных стратегических задач Китая на мировой арене.