Молдавия, 6 июня, 2005, 18:12 — ИА Регнум. 2 июня в Одесской области прошла встреча президентов Молдавии Владимира Воронина и Украины Виктора Ющенко. В тот же день состоялась встреча президента ПМР Игоря Смирнова и секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины Петра Порошенко. Чем вызвано столь пристальное внимание Украины к проблеме Приднестровья. Насколько украинский план урегулирования жизнеспособен? Политолог Сергей Ильченко, главный редактор газеты "Новый Днестровский Курьер", высказал корреспонденту ИА REGNUMсвое видение проблемы:

"Комментируя результаты рабочей встречи в селе Яськи Одесской области, прошедшей 2 июня, президенты Молдавии и Украины в один голос говорят о достигнутом взаимопонимании. Так, пресс-служба Воронина сообщила, что молдавский президент высоко оценил украинский план по урегулированию приднестровского конфликта, и что этот план будет рассмотрен молдавским парламентом уже на будущей неделе. А Виктор Ющенко, цитируемый украинскими СМИ, заявил, что главы двух государств пришли "к полному взаимопониманию в плане урегулирования приднестровского конфликта".

Но уже встреча президента ПМР Игоря Смирнова и секретаря Совета национальной безопасности и обороны Украины (СНБОУ) Петра Порошенко, прошедшая в тот же день, 2 июня, заставляет усомниться в полноте украино-кишиневского взаимопонимания. "Ключевой задачей первого этапа плана урегулирования является возобновление переговорного процесса, поскольку практически с 2001 года на серьезном уровне, с необходимостью выхода на принятие решения, этот процесс по факту не ведется, - подчеркнул, комментируя результаты встречи, Порошенко, посетивший Приднестровье по поручению главы украинского государства.- Мы глубоко убеждены, что только за столом переговоров можно находить решения, устраивающие все стороны".

Между тем, отказ от переговоров с "преступным сепаратистским режимом" и желание решать проблемы урегулирования, консультируясь с кем угодно, но только не с Тирасполем, как раз и составляет ключевой пункт позиции молдавской стороны. Официальные источники в Кишиневе высказываются об украинском плане весьма и весьма сдержанно, стараясь говорить скорее о "понимании позиции Украины", чем о согласии с ней. Зато кишиневские политики и эксперты, которые в силу своего положения могут позволить себе неофициальные или полуофициальные высказывания, обрушились на украинский план с критикой. Главный упрек в адрес Украины сводился к попытке провести в жизнь план, "легализующий тираспольский сепаратизм".

Сходная картина официального принятия и неофициального критического отношения к украинскому плану наблюдается и в Приднестровье. Здесь, на фоне официального одобрения плана "в общем", его критикуют неофициально, анализируя частности и разбирая конкретные пункты. Разве что делают это менее резко и с большим уважением к Украине, чем в Кишиневе, ну, и вектор критики, естественно, иной, указывающий на недостаточность гарантий, предоставляемых планом гражданам Приднестровья. Иными словами, до всеобщего согласия еще очень и очень далеко.

Тот факт, что до окончательного урегулирования предстоит пройти еще очень долгий путь, фактически признает и президент ПМР Смирнов. "Я знаю характер приднестровцев - давай сразу результат, - сказал он, комментируя встречу с Порошенко. - Думаю, результат будет, тем более необходимо поблагодарить Украину за то, что в трудные времена она всегда занимала твёрдую позицию. И сегодня был разговор о тех гарантиях для приднестровцев, которые здесь проживают (не только украинцев, но и русских, молдаван и др.). В целом мы наметили систему работы. Работать необходимо с полной ответственностью, и подтверждаю, что только за столом переговоров мы можем решить все проблемы".

Очевидно, что "наметить систему работы" и "разрешить конфликт", суть вещи сугубо разные и далеко отстоящие друг от друга во времени. Тем не менее, переговоры вокруг украинского плана идут, в целом, успешно. С одной лишь оговоркой: успехи достигаются совсем не в том смысле, в каком об этом принято говорить публично. Каждая из сторон решает свои собственные задачи.

Помимо Молдавии и Приднестровья, а также официальных посредников: России, Украины и ОБСЕ, сторонами, вовлеченными в разрешение конфликта, по мнению Ильченко следует признать также ЕС, Румынию, и, в меньшей степени, США и Польшу. При этом, говорить о желательности или нежелательности расширения формата переговоров можно лишь довольно условно, - считает приднестровский политолог. Формат уже расширен явочным порядком, и все перечисленные стороны так или иначе влияют на переговорный процесс. А споры о расширении формата есть, по сути, конфликт между теми, кому выгоден подковерный характер борьбы различных интересов, и теми, кто по различным причинам предпочел бы их открытое столкновение.

Украина, руководимая командой нового президента, активно включилась в борьбу за региональное лидерство. Не последнюю роль в этой борьбе играет и PR-составляющая. А она, в свою очередь, требует, чтобы мировые СМИ как можно чаще упоминали об Украине, как о набирающем силу региональном лидере, заметно влияющем на политические процессы, с которым, в силу этого факта, следует считаться. Генерация же планов урегулирования, даже вне зависимости от возможности их реализации, плюс активное обсуждение этих планов и частые встречи с участниками конфликта - отличный способ добиться такого внимания. Притом,- продолжает Ильченко,- способ этот абсолютно беспроигрышный. Никто не откажется от приглашения к диалогу, чтобы не заслужить славу неконструктивного и конфликтного политика. Максимум, что еще возможно - это мягкая критика плана, звучащая то от одной, то от другой стороны. Ну что ж, критика всякий раз будет услышана, план скорректирован, вновь вынесен на рассмотрение, вновь раскритикован и вновь отправлен на корректировку. Этот процесс, украшенный обещаниями разрешить проблему исключительно за столом переговоров, и притом, в самые сжатые сроки, чуть ли не на будущей неделе, может длиться если не вечно, то уж во всяком случае, довольно долго. И все это время Украина будет пользоваться повышенным вниманием масс-медиа, притом, в наивыгоднейшей роли - в роли неутомимого генератора идей мирного, цивилизованного и демократичного разрешения приднестровского конфликта - давнего и всем изрядно надоевшего. Несомненно, что начав кампанию по продуцированию планов молдо-приднестровского урегулирования, власти Украины сделали очень сильный политический ход.

Но усиление внешнеполитических позиций Киева не нужно ни Варшаве, ни Бухаресту. Обе эти страны сами претендуют на роль регионального лидера в Восточной Европе, который способен эффективно решать местные проблемы, и, по этой причине, удостаивается повышенной благосклонности со стороны лидера мирового. В роли мирового лидера в данной ситуации выступают США, к которым близки и Польша, и Румыния, фактически принявшие на себя роль американского лобби в ЕС.

У каждого из трех претендентов на региональное лидерство есть свои сильные и слабые стороны. Польша уже член ЕС и НАТО, но она не имеет общих границ с зоной конфликта, как, впрочем, и особых интересов в этой зоне. Ее интерес, здесь, по сути, один: не допустить усиления внешнеполитических позиций своего извечного соперника - Украины. Сходный интерес общего характера есть и у Румынии. Но помимо него, Бухарест имеет и локальные точки противостояния с Киевом: нефтеносные шельф и остров Змеиный, судоходство в устье Дуная, ползучая румынизация Черновицкой области и части Одесской, которые в Румынии называют не иначе как "Северная Буковина" и "уезд Херца". Число жителей этих регионов Украины, тайно получивших румынское гражданство, по некоторым оценкам уже превышает 100 000, а число румынских школ превысило число украинских. Румынские триколоры стали привычной деталью пейзажа этих мест, широко распространяется румынская пресса, открыто работают румынские пропагандисты - словом, машина грядущего аншлюса запущена на полные обороты. Осталось изобрести нестандартный ход, который позволил бы оформить отрыв этих территорий от Украины де-юре... Двойственное положение Румынии: уже в НАТО, но еще не в ЕС, плюс стремление Украины к сближению с этими организациями, плюс неурегулированный молдо-приднестровский конфликт, в который Украину можно попытаться втянуть уже не в качестве посредника, а в роли третьей стороны - все это открывает большие возможности на данном направлении, а румынская дипломатическая школа всегда славилась гибкостью и изощренность. Словом, игра между тремя сторонами: Украиной, Румынией и Польшей идет всерьез, и ставки эти - высоки.

В свете сказанного становится понятным и желание Киева ввести в формат переговоров ЕС. Помимо завоевания "лидерской майки", здесь присуствует еще одна, гораздо более существенная причина: появление ЕС за столом переговоров позволит мотивированно отказывать Румынии в ее стремлении войти в число посредников. Между тем, не слишком выставляя напоказ свое стремление войти в переговорный формат, Бухарест уже довольно давно и успешно ведет на этом направлении сложную дипломатическую игру. Я допускаю, хотя и нахожу такой поворот событий маловероятным, что при определенных обстоятельствах это стремление Румынии может поддержать и Россия - просто исходя из выбора варианта "наименьшего зла" для своих интересов. Бухарест уже сейчас очень серьезно и последовательно пытается занять позицию страны-посредника: члена ЕС и НАТО, одновременно находящегося в тесных и теплых отношениях с Россией. Что же касается малых вероятностей в политике, то и в 1941 году, когда румынские войска вместе со своими немецкими союзниками стояли под Одессой, и в 1942, когда они воевали под Сталинградом, переход румынской армии на сторону союзников в 1944 и последующее награждение короля Михая Орденом Победы казались и вовсе фантастическими, а вот поди ж ты...

Позиции ЕС и США, на первый взгляд, довольно схожи, и направлены на вытеснение России из региона. Но это верно всего лишь на самый поверхностный взгляд. Противоречия между мировой сверхдержавой Номер один и новым изданием Священной Римской Империи проявляются очень явственно. При внешнем сходстве подходов к урегулированию, обе силы действуют, по меньшей мере, несогласованно и несинхронно. При этом, США являются сторонниками абсолютно единой и монолитной Молдовы (и, естественно, на той же позиции, по крайней мере, на словах, стоит и их лобби, в лице Румынии и Польши). А вот европейцы нет-нет, да и упомянут что-нибудь вроде сербско-черногорского варианта, то есть, по сути, заговорят о механизме цивилизованного развода. Разумеется, о неизбежности размежевания Молдовы и Приднестровья никто сегодня в Европе прямо не говорит. Слишком много в "дружной европейской семье" проблем со своими, домашними сепаратистами - баскскими, корсиканскими, североирландскими, северокиприотскими и т.п., да и в разгромленной Югославии тлеет добрый десяток едва притушенных конфликтов. Но понимание того, что "объединенная Молдова" неизбежно станет еще одним изданием Косово, еще одной тлеющей конфликтной зоной, ослабляющей ЕС - такое понимание к реально мыслящим европейским политикам постепенно приходит. Как следствие, ЕС стремится законсервировать ситуацию, одновременно имитируя максимально бурную деятельность. Это очень старый и достаточно эффективный прием: шумно и горячо спорить, очень активно решать проблему, выдвигать множество инициатив, но ничего в итоге не решить. Естественно, что ЕС вовсе не заинтересовано в немедленном вхождении в формат пробуксовывающих переговоров. Оно заинтересовано в другом: полностью подготовить это вхождение, сделать его возможным в любой момент, но войти не сегодня и не завтра, а за минуту до действительного разрешения вопроса - когда такая минута наступит. Войти, чтобы приобщиться к лаврам миротворцев, а до того - влиять из-за кулис.

Идею цивилизованного развода могли бы, в принципе, озвучить Соединенные Штаты, поскольку у них серьезных проблем с сепаратизмом нет. Но США заинтересованы как раз в том, чтобы Брюссель чувствовал себя не слишком комфортно и не слишком уверенно. В то же время прямое вхождение США в переговорный формат нарушит его равновесие. Это действительно может обрушить Приднестровье в Молдавию. И хотя при этом налицо будет самое грубое и беззастенчивое выкручивание рук, формальное "объединение" может состоятся. Последующие события абсолютно предсказуемы: волна репрессий, толпы беженцев и новая гражданская война. Учитывая же крайне репрессивный и тоталитарный характер режима Владимира Воронина, его беспощадную, без оглядки на "права человека" борьбу с любым, даже самым мимолетным намеком на оппозицию своей власти, можно с уверенностью утверждать: именно сейчас такое "объединение" грозит наиболее тяжелыми последствиями для всего региона.

Реальные политики, в том числе и вашингтонские, прекрасно это понимают. Но хотя администрация США совсем не против идеи приложить еще один горчичник к спине ставшего излишне самостоятельным и сильным ЕС, авторство в организации новой европейской горячей точки Соединенным Штатам совсем ни к чему. У них и без того полно трудностей с европейскими союзниками. А значит, и США не будут стремиться в формат переговоров сами. Они будут действовать через посредников, а при случае, попытаются напрямую включить Румынию в переговорный процесс, на что, несомненно, рассчитывают и в Бухаресте.

ОБСЕ, а точнее, ее бюрократическая верхушка, прежде всего заинтересована в том, чтобы записать в свой актив "успешное завершение миссии. Это стало бы первым миротворческим успехом за всю историю существования этой организации, неэффективная работа которой стала уже притчей во языцах. Какую форму примет этот успех, какой ценой он будет достигнут и что произойдет после того, как о нем будет отрапортовано, ОБСЕ, в общем-то не интересует. Как следствие, позиция ОБСЕ будет достаточно вялой и невыразительной. Она сведется к участию в частных акциях "по защите прав человека" и к фразеологии общелиберального характера.

Не столь однозначна и проста, как принято думать, позиция России. Похоже, что отрицая на словах идею изменения формата переговоров, российские власти готовы в какой-то момент резко сделать шаг назад и предоставить ЕС и США возможность поучаствовать в них. Притом, поучаствовать не в отдаленном будущем, а немедленно, чего ни одна из сторон, как мы видели, на самом деле не жаждет. Некоторые признаки такого замысла просматриваются в заявлении посла по особым поручениям МИД России Игоря Савольского. Уже 3 июня (а второго, напомню, Ющенко встречался с Ворониным, и Порошенко - со Смирновым) Савольский заявил на встрече с молдавскими журналистами, что, мол, Россия и рада бы вывести свои войска из Приднестровья, да только Тирасполь не дает согласия на вывоз российского военного имущества. И не даст его до тех пор, пока не возобновится полномасштабный процесс урегулирования конфликта.

А комментируя позицию России по вопросу расширения формата переговоров, Савольский заметил, что за переговорным столом может сидеть сколько угодно посредников - "у нас это не вызывает аллергии". Но тут же добавил, что "речь идет о конфликте двух сторон, которые позвали посредников, и им будет ли расширен формат".

Намек для тех, кто в теме достаточно прозрачен: считаете, что мы плохо справляемся? Ну что ж, вот и попробуйте сами... Пробовать, впрочем, наверняка никто особо рваться не будет - ни ЕС, ни США... Попытка же Румынии войти в переговорный формат будет блокироваться Украиной, и все это понимают. В том числе и в Бухаресте, где о таком вхождении говорят все громче, но пока еще вполголоса, выжидая.

Таким образом, все заинтересованные стороны заняты закулисным маневрированием и укреплением своих позиций, что, в общем-то пока всем удается - одним в большей степени, другим - в меньшей. Такое положение всех посредников, и официальных и теневых, пока устраивает, и, по-видимому, будет устраивать по меньшей мере еще полгода-год. Затем последует "горячая" фаза, которая, если ни одна из сторон не добьется решающего успеха - а именно это, скорее всего, и произойдет - в свою очередь сменится новым периодом подспудных маневров.

Что же касается реального успеха урегулирования, то, первым его условием является полная смена парадигмы переговорного процесса. Ни о каком объединении Молдавии и Приднестровья уже давно не может быть и речи. Этот лозунг окончательно утратил актуальность по меньшей мере десятилетие назад, это реликт совсем другой политической эпохи. Речь сегодня может идти только о цивилизованном разводе между двумя де-факто существующими сторонами. И как только одна сил, стоящих над конфликтом - таких, как США, ЕС или Россия, или рядом с ним, с риском оказаться вовлеченной, как Украина, окажется по-настоящему озабочена действительно надежными гарантиями мира и стабильности в регионе, эта парадигма будет сменена. Лозунг "объединения" до сих пор стоит на повестке для лишь по той причине, что при всех декларациях о стремлении к урегулирования, оно все еще не является приоритетом номер для гарантов и посредников. У всех у них есть более приоритетные задачи".

Что же касается формы урегулирования на основе разделения сторон, то и здесь, все обстоит очень непросто. Такая смена парадигмы станет очень сложным и опасным моментом в ходе переговоров. Важно понимать, что она вовсе не равнозначна обязательному признанию независимости Приднестровья. Скорее наоборот - существует риск, что обе части части бывшей МССР при таком развитии событий утратят свою государственность. Правобережная Бессарабия, как явно несостоявшееся государство, отойдет к братской Румынии. Украина может вспомнить о том, что левобережье Днестра вместе с Тирасполем некогда входило в состав УССР и было в 1940 году отторгнуто в пользу новообразованной МССР, притом, волюнтаристическим решением, с грубыми нарушениями действовавшего тогда союзного законодательства. Если Украина поддастся на такой искус, то в комплекте с осуждением пакта Молотова-Риббентропа, которое стало уже общим местом, и с проблемами в отношениях между Украиной и Румынией, о которых я говорил выше, это может стать основой для еще одного серьезного противостояния, теперь уже румыно-украинского.

Молдо-приднестровский узел - очень сложная политическая задача. Любое ее решение сегодня чревато нежелательными последствиями. Возможно, самым разумным выходом была бы консервация ситуации - к примеру, 20-летний мораторий на основе того же Московского Меморандума 1997 года. Если бы в Кишиневе у власти находились вменяемые и ответственные политики, то они, несомненно, так и поступили бы. Но команда Воронина, как и он сам, опасны именно своей непредсказуемостью. Так что ситуация в регионе еще долго останется напряженной".