В конце минувшей недели правительство РФ приняло решение о проведении в конце февраля в России зерновых интервенций, в ходе которых предполагается продать с молотка 1,6 млн тонн зерна, заложенного в государственные закрома в 2002-2003 году. По утверждению министра сельского хозяйства Алексея Гордеева, это позволит снизить цены на хлеб в России на 10%. Участники зернового рынка Сибири, обеспечившие в ходе прошлогодней интервенции свыше 40% зерновых госзапасов, скептично приняли заявление министра. По их мнению, в сложившихся условиях интервенции не способны не только снизить цену на хлеб, но даже стабилизировать цены на него. Ситуацию комментирует председателя совета директоров "Сибирской хлебной корпорации" (контролирует хлебный рынок Новосибирска и Башкирии) и агропромышленного холдинга "СибХлебПром" Дмитрий Терешков.

- Способны ли зерновые интервенции сегодня выполнить свое главное предназначение, продекларированное правительством РФ, и реально снизить цену на хлеб?

- Сами по себе эти торги, если ничего другого правительство и власти регионов не предпримут, в плане либо дотирования производства хлеба, либо создания специальных фондов муки, естественно не приведут ни к какому понижению цен на хлеб. Сегодня на рынке стоимость 1 тонны пшеницы 3 класса колеблется в районе 6 тысяч рублей. Что объявляет правительство? - Правительство объявляет стартовую цену - 4 400. По моему прогнозу, в ходе биржевых торгов (это ведь не распределение по мелькомбинатам) цена достигнет той же рыночной цены - 6 тысяч рублей за тонну пшеницы 3 класса.

Цена зерна не изменится из-за применяемого механизма биржевых торгов. Правительство, как мне кажется, само себе противоречит. С одной стороны, говорит: да, мы выбрасываем зерно на рынок, но, с другой стороны, заявляет, что это будут биржевые торги, в ходе которых цена, естественно, быстренько достигнет рыночной.

Но даже если отвлечься от самого механизма биржевых торгов и вспомнить, какое зерно собирается продавать государство, то станет понятна вся утопичность этой идеи. Как практик, совладелец мелькомбинатов, владелец элеваторов, я знаю, что хранится в этом фонде - зерно непригодное к переработке. Это пшеница 3 класса с клейковиной 23%. Это, конечно, зерно, да не то зерно. Как известно, зерно с клейковиной ниже 25% не пригодно к мукомелению. Такое зерно, конечно, закупается мукомолами, но чтобы оно стало пригодным к переработке, докупается так называемый улучшитель - зерно с повышенным содержанием клейковины. Об этом не стоит забывать. Чтобы достичь клейковины 25%, мелькомбинатам придется докупать зерно с клейковиной 27-28%, а тонна такой пшеницы стоит около 8 тысяч рублей. Поэтому средняя цена тонны зерна составит те же 6 тысяч, как ни крути. Как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить.

- И, тем не менее, вы будете принимать участие в интервенциях. Почему?

- Конечно, будем. Я думаю, по крайней мере, все зерно, хранящееся на наших элеваторах, мы будем стараться выкупить по максимуму. Но на конечную цену конечного продукта, Вы меня простите, это ну никак не повлияет.

Свыше 40% запасов интервенционного зерна сосредоточено в Сибири. В центре ничего нет. Подсчеты простые: к объявленным ценам следует прибавлять 300-500 рублей - за отгрузку зерна с элеватора и 900-1000 рублей - железнодорожного тарифа. Даже если к объявленному правительством минимуму - 4 400 - прибавить эти цифры, уже получится рыночная цена и без всяких торгов. И мы купим это зерно по этой цене. Поэтому предпосылок к снижению цен на зерно и муку нет.

- Если интервенции - не панацея, то какие меры должны предпринять сегодня государственные, и региональные власти, чтобы, если не снизить цены на хлеб, то хотя бы их стабилизировать?

- Являясь крупным производителем хлеба сразу в нескольких регионах России (СХК контролирует хлебные рынки Новосибирска и Башкирии), мы можем четко сказать, что вся нагрузка по сдерживанию цен на хлеб лежит, и будет лежать на регионах и хлебопекарных предприятиях. То есть наверху делаются громкие заявления: давайте вперед, разбирайтесь и действуйте. А выкручиваться в итоге приходится регионам. ФАРПовский механизм не сработает на понижение цены, я вас уверяю. Об этом вообще уже можно забыть. И сам механизм, играющий на повышение, и стартовая цена, и отсутствие свободного зерна на рынке - все говорит об этом. Соответственно, эту задачу, как и прежде, будут выполнять регионы, используя разные кривоколенные способы. А что делать? Ну, нет у нас механизма регулирования хлебного рынка, нет закона о сельскохозяйственном производстве в России... Поэтому каждый губернатор, как Бог на душу положит, выдумывает какие-то причудливые схемы с бюджетом. Чаще всего на бюджетные деньги или с использованием привлеченных кредитных ресурсов по рыночной цене закупается зерно. Из него производится мука, потом все это дело дотируется, а убытки списываются. Это все прячется, конечно, в разные хитрые механизмы, а в итоге - это ведь те же бюджетные деньги.

Беда в том, что интервенции объявлены некой панацеей от роста цен, но нет ни одной страны, где бы они работали в отрыве от чего-то. Их нельзя ни брать, ни применять в отрыве от комплексной политики. Нужен целый комплекс мероприятий, в которых эти интервенции - лишь одна составляющая часть всего механизма.

- Значит ли это, что в сложившихся условиях потребителям уже не стоит ожидать снижения цен на хлеб?

Сейчас пытаются давить на рынок зерна, но поезд-то уже ушел, логика этого года уже сложилась. Либо нужно действительно огромные затраты бюджетных средств. А косвенными регуляторами цены уже не отрегулируешь.

Наша компания работает во всех сферах - от производства зерна до хлебопечения. Получается, что мы в полной мере испытываем на себе всю эту дурную тяжесть правительственных мер, сначала направленных на удорожание зерна (денежные интервенции 2002-2003 годов - ИА REGNUM), а затем на снижение цен на конечный продукт - хлеб. Сначала вырастили цены на рынке на зерно в 3 раза, а потом, наконец, увидели, что хлеб-то тоже вырос в цене. А крайними-то оказались хлебопеки! С нас запросили толстенные талмуды калькуляции, себестоимости, отчетности. Мы оказались врагами народа. Мы говорим: ребята, арифметика простая, хлеб - это мука и вода. А мука - это на 75% зерно. Зерно за полтора года выросло ровно в 3 раза. За это же время цена хлеба выросла на 25%. Можете сопоставить? Все хлебопекарные предприятия работают сегодня на грани убыточности.

- По Вашим прогнозам, как долго будут расти цены на зерно?

- До нового урожая цены продержатся в нынешнем ценовом диапазоне. Рынок зерна очень инерционный и довольно непредсказуемый. Сбить цену на урожай будет очень тяжело. Хлеб - это такая отрасль, где сани зимой готовятся. Ценовые ожидания у руководителей хозяйств формируются в течение года. А цены на урожай - с этапа авансирования. Когда мы приходим в хозяйства, говорим, что готовы купить крестьянам топливо, технику, запчасти, они же называют нам сегодняшнюю цену. Соответственно, авансирование пройдет по сегодняшним ценам.

Только если потом случится супер-урожай, может быть, они будут снижены. А вообще, я думаю, теперь они вряд ли сильно откатятся назад.

- Если учесть, что на сибирских элеваторах хранится свыше 660 тысяч тонн зерна, можно предположить, что основными покупателями сибирского хлеба выступят московские трейдеры?

- Да, только мы и трейдеры из Европы. Но львиную часть того, что хранится у нас, мы и заберем.

- Кто из крупных европейских трейдеров сегодня присутствует на зерновом рынке Сибири?

- Из крупных нет никого. У нас большая потребность в зерне (СХК ежемесячно перерабатывает 20-25 тысяч тонн), и мы постоянно сканируем рынок. Москвичи присутствуют на рынке, но покупают уже не большие объемы. Большие объемы из Сибири и не вывозятся давно, потому что свободного зерна уже в принципе нет. Как правило, это некрупные фирмы, которые действуют в интересах и по подрядам "европейских" комбинатов. В отличие от местных покупателей, которые гонятся за качественным зерном, москвичи покупают не всегда лучшее - даже 4 класс - именно с целью переработки.

Справка REGNUM

ОАО "Сибирская хлебная корпорация" - крупнейший в Сибири агропромышленный холдинг - является владельцем хлебного объединения "Восход"(Новосибирск, Уфа), Купинского элеватора (Новосибирская область) и красноярского мясокомбината "Зубр". Контролирует уфимские комбинаты хлебопродуктов №1 и №3, а также кондитерскую фабрику "Конди" (Уфа). Вместе с канадской Fiera Foods владеет совместным предприятием по производству замороженных полуфабрикатов из теста "Бейкер". СХК также является совладельцем агропромышленной компании "Сибхлебпром" и Новосибирского мелькомбината N 1. Учредителем корпорации и председателем совета директоров является новосибирский предприниматель Дмитрий Терешков.

Дмитрий Терешков родился в 1966 году, окончил Новосибирский институт народного хозяйства. Является одним из создателей Сибирской торговой биржи. В 1991 году основал Сибирскую контрактную корпорацию (ныне - Сибирская хлебная корпорация). В 2002 году выиграл конкурс, объявленный губернатором Красноярского края Александром Лебедем, на замещение вакантной должности вице-губернатора Красноярского края по сельскому хозяйству. В этой должности проработал менее года, после чего вернулся в Новосибирск на прежнее место работы. По данным журнала "Сибирская столица" входит в двадцатку наиболее влиятельных бизнесменов Западной Сибири.