«Кто напротив» и «кто рядом». Мобилизационные армии в современной войне
К сожалению, в последнее время мы наблюдаем череду крупных войн. И сразу несколько крупных мобилизаций в разных государствах (Карабах, ДНР/ЛНР, Украина, Россия, Израиль). И после каждой из них, при всей разнице исполнения и ситуации, мы видели массу минусов мобилизационных систем середины прошлого века.
Давайте сразу отделим тех, у кого в широком смысле специальности двойного назначения. Понятно, что в армии всегда и в больших количествах нужны люди с опытом управления и обслуживания автомобильной, а тем более гусеничной техники. Нужны многие рабочие и инженерные специальности для ремонтных батальонов. Конечно, медики, которые изначально почти все военнообязанные. Хороший повар никогда не лишний. СВО добавила в список беспилотчиков — одних из самых ценных сегодня специалистов.
Но мы будем говорить о солдатах и командирах по основным боевым специальностям, в первую очередь пехотным. Мы же с вами не в 42-м году, когда можно было взять крестьянина, который привык к суровому быту и физическим нагрузкам. Остаётся научить его использовать винтовку, что он, скорее всего, и так умеет. А ведь он в те времена, скорее всего, в армии уже отслужил года три. А вероятно, ещё и повоевал в одной из многочисленных войн, шансов было много, а вот сами войны для солдата менялись не так и сильно.
Сейчас это не так. Необходимо не просто знать, а уметь использовать на уровне навыков большое количество образцов оружия. Тактика меняется постоянно. Даже маскировка и оборудование позиций меняется достаточно быстро. Где брать на гражданке таких специалистов?
А где находить хороших операторов наводчиков для БМП, которые делают машину по-настоящему боевой, а не просто бронированным такси? Как за пару дней сделать танкиста из человека, который 15 лет не сидел в башне? Я мог бы долго продолжать этот список, очень долго.
Дело не в том, что всё это невозможно освоить или вспомнить, если когда-то знал. Но в бою решают секунды и метры, разница между удовлетворительным и хорошим не просто имеет значение. Она будет стоить кому-то жизни. Не может стоить, а именно будет. И не только жизни, но и успеха боевой задачи.
Солдат — это профессия, не просто опасная, но и сложная. И её освоение требует от человека огромных усилий и жертв при том, что освоят её далеко не все, кто попробует. А когда мы говорим о командирах, сложность только растёт.
Бывают, конечно, особые случаи. Скажем, когда высокая мотивация может частично компенсировать непрофессионализм. Но это исключения, их действие локально и ограничено во времени. А войны как-то всё больше тяжёлые и затяжные.
А вот то, что современная война постоянно изменяется — это уже правило, а не исключение. И то, чему учились 15 лет назад во время подготовки резервисты, часто уже не актуально. Даже у «штатников» есть проблемы с быстрыми изменениями в тактике ведения боя. Посмотрите на израильтян, которые действуют иногда так, что у участников СВО это вызывает просто недоумение.
Конечно, есть меры, позволяющие часть этих проблем компенсировать. Скажем, в Южной Корее (тоже мобилизационная армия) резервисты первой очереди должны вливаться по одному-двое в штатные отделения/расчёты. Это позволяет быстро перейти на штаты военного времени, не меняя структуры подразделений. А резервистам проще адаптироваться, при этом их личные слабые стороны не должны стать критичными. Что-то подобное делали на фронте СВО, когда к резервным взводам на время адаптации прикрепляли ветеранов-инструкторов, знающих особенности участка и действий противника.
Нам всем важно понимать, что ситуация с мобилизационным резервом отличается от той, которая была в прошлом веке. Изменилась сама профессия солдата. А кроме того поменялось общество, сам уклад жизни другой. На передовой часто спрашивают, «кто напротив» или «кто рядом», это имеет значение. Опытные, обстрелянные отряды отличаются от, скажем, теробороны.
Поэтому, скорее всего, армии будут меняться в сторону профессионализма. Соответственно, и мобилизационный резерв будет принимать те или иные профессиональные формы. Как минимум, резерв первой очереди. А резервисты, которые на самом деле профессиональными солдатами никогда не были, если дойдёт до такого, получат больше времени на подготовку, и использование их желательно ограничить небоевыми должностями типа «бери больше — кидай дальше». Отдельным вопросом в подобном случае стоит территориальная оборона, охрана и оборона объектов, но это темы для самостоятельного подробного материала.
В любом случае с учётом текущей войны и реалистичных угроз в будущем наше общество изменится. Понимая вероятность своего попадания в войска, многие сами будут прикладывать дополнительные усилия к повышению собственных шансов на выживание. В некоторых странах у резервистов первой очереди или территориальной обороны наличие своего снаряжения и тревожного рюкзака довольно распространено. Даже не потому, что не выдадут, а чтоб сделать лучше и под себя. А не ждать, когда на складе что-нибудь придумают.
Альтернативой этому может быть такой подход: набрать столько людей, сколько понадобится, а выжившие научатся воевать. Остальных же можно заменить. Так талибы, например, воевали против превосходящих сил США. Но я очень сильно сомневаюсь, что кто-то хотел бы видеть такой подход в России.